Литературная Газета 6495 ( № 16 2015)

Литературная Газета Литературка Газета

Пьянство — это зло, и зло тяжелое, ну а разве подоб­ные нравы, да еще и показные, буйные, пугающие осторож­ных европейцев, недоступные пониманию большинства на­ших соотечественников — разве это меньшее зло?

Ну ладно, Абрамович и его друзья-олигархи первого призыва разбогатели в самое воровское время при Ельци­не, с которого взятки гладки, но ведь этот клан небожите­лей разрастался, как на дрожжах, и во все последующие го­ды, и Россия, как курица-несушка, производила их посто­янно. Трудно поверить, но ведь факт: тот самый Исмаилов, о котором вы упомянули, пожалуй, самый матерый милли­ардер, нажил свои капиталы в печально знаменитом и оди­озном Черкизовском рынке, превратившемся под его ру­ководством в небывалый торг опасными

продуктами и фальшивыми товарами. И известном к тому же рабством гастарбайтеров, русских и даже китайцев. И что, не веда­ло об этом московское правительство, не доносилась прав­да до российского?

После подобных, прямо-таки великомасштабных нра­вов местнические бравые попытки утереть нос другим, как правило, заканчиваются печально. Не тот калибр риска и вызова. Во Владивостоке к Новому году решили поставить на площади елку небывалой высоты и стоимостью в десять миллионов рублей. Конечно, такая елка не в лесу вырос­ла, а под руками молодцов-мастеров. Поставили, нарядили. Но подул ветер — и елка грохнулась оземь и разлетелась на мелкие кусочки.

Вот и выше всех, вот и десять миллионов.

Кому власть служит

— У нас давно уже очевидно сращивание так называе­мого бизнеса и власти. Получается замкнутый круг: пре­зидент Д. Медведев призывает «не кошмарить бизнес», до минимума сократить всяческие проверки частных пред­приятий и заведений, а результатом становятся трагедии — наподобие той, что произошла в «Хромой лошади», где грубейшим образом оказались нарушенными элементар­ные противопожарные требования. Но «усиление контро­ля», как показывает жизнь, тоже мало что дает, посколь­ку зачастую это не реальный контроль, а лишь видимость: пресловутые «откаты» все сводят на нет. Вы не замечаете в такой ситуации некоей безысходности?

— Оказалось, довольно легко сойти со сложившего­ся за многие десятилетия порядка отношений между госу­дарством и гражданами. И оказалось чрезвычайно трудно к нему вернуться.

90-е годы до основания разрушили этот порядок. Госу­дарство осталось с объявившимися корыстолюбивыми бо­гачами-«предпринимателями» и, может быть, еще более ко­рыстолюбивым чиновничеством. А нередко, как мы знаем, те и другие соединяются в одном лице. Народ не мог не ви­деть этого и отошел от греха подальше, в сторонку, забо­тясь лишь о своем выживании. Народовластие как держав­ное понятие оказалось совершенно исключено как из поли­тического языка, так и из практической жизни.

Отсюда и теперешние несообразности и пустоты.

— Для меня знаком единения власти и олигархов в абсо­лютной безнравственности стало происшествие, которое я считаю самым позорным в ушедшем году. Скандально знаме­нитый по «истории с девочками» во французском Куршевеле олигарх Михаил Прохоров на сей раз решил «достойно» отметить годовщину своего буржуазного журнала «Русский пионер». И отметить не где-нибудь, а на крейсере «Авро­ра» — боевом корабле № 1 Военно-морского флота России. Ра­зумеется, в этом прежде всего был вызов миллиардера «Ав­роре» как кораблю революции: бурная пьянка на борту крей­сера с прыганьем в Неву под матерные песни некоего Шнура носила характер демонстративного святотатства. Но са­мое главное — кто принял участие в этом мероприятии! Среди гостей были полномочный представитель президента Клебанов, министр федерального правительства Набиуллина, губернатор Санкт-Петербурга Матвиенко. И никого из них, судя по всему, не смутило, что разухабистая пьяная гу­лянка на корабле, который является музеем, — это, мягко говоря, неприлично. Об олигархе я уж и не говорю — нравы прохоровых, исмаиловых, фридманов и абрамовичей давно известны. А как вы думаете, почему люди, представляющие

российскую власть, позволяют себе такое?

— Комментировать это событие свыше моих понятий и сил. Но приходится признать неуемную изобретательность олигарха. Что там голые девочки во французском Куршевеле? Тьфу! — плюнуть и размазать! Но вот на «Авроре» шумный и неприличный бардак с самыми знатными чле­нами правительства и президентскими приближенными — вот это фокус! Теперь вся Россия — да что там Россия! — весь мир должен замереть в ожидании: что же дальше вы­кинет богатейший похабник? Ведь он, конечно же, на этом не остановится!

А если представить — случись такое в любой из евро­пейских стран, не говоря уж об Америке, я думаю, скандал прогремел бы с последствиями серьезными, и если не головы у высокопоставленных чиновников, то судьбы полетели бы непременно. Но какой же нравственности ждем мы от своих граждан, какого доверия к сильным мира сего, если «Аврору» осквернили, совесть и стыд публично оплевали — и ничего! Как будто так и надо, чтобы страна не скучала.

Что увиделось на Ангаре

— Летом газеты писали о путешествии, предприня­том Валентином Распутиным по Ангаре — от Байкала до Кодинска. Путешествии не развлекательном, а познавательном и направленном в конечном счете на спасение уни­кальной реки и заповедных мест на ней.

— Да, такое путешествие состоялось, грустное и в ка­кой-то степени загадочно-трагическое. Я ведь и сам с Ан­гары, и Аталанка моя, переехавшая полвека назад перед затоплением Братского водохранилища в гору и принявшая в себя полдюжины соседних деревень, до сих пор жива, хотя и доживает, по всему судя, последние годочки. Поля затопили, леса вырубили, постоянных дорог в большой мир нет, работы нет, надежд не осталось — пустеет Аталанка. Мы на этот раз провели в ней без малого два дня, оставшиеся жи­тели приняли наконец Христово крещение от прибывших с нами батюшек, затем меня попросили указать, где стояла-живала Аталанка до затопления, почти наугад в разли­ве нынешнего моря я это место указал, и товарищи мои опустили в воду поминальные цветы, а «Метеор» наш дал скорбный гудок.

Следующий поселок — Карда — опустел и погиб окончательно, к нему и причалить не удалось. Подволочная (тут когда-то начинался волок на Илим), тоже вобравшая в себя все ближние деревни, еще держится благодаря близости к Братску, но и здесь — заброшенные избы и неуверенность в завтрашнем дне.

Красавицу Ангару только по старой памяти можно на­зывать Ангарой. Три гидростанции — Иркутская, Братская и Усть-Илимская — превратили ее в разбухшую, ограблен­ную и даже опасную старуху. Десятки лет после затопления пришлось ей вымывать из своих глубин и качать на волнах неубранные леса, а затем баррикадами забивать ими свои берега. Острова ушли на дно, воду пить нельзя, рыбу есть нельзя — это результаты работы химических предприятий в Ангарске, Усолье-Сибирском и Саянске. Нельзя, но и рыбу берут, и воду пьют. А что делать? Кому жаловаться?

А впереди еще, уже на воде и земле Красноярского края, — многострадальная и огромная Богучанская ГЭС, строящаяся уже без малого тридцать лет.

— Накануне Нового года появились сообщения о заседа­нии в Красноярске правительственной комиссии под предсе­дательством вице-премьера Игоря Сечина. Речь шла о ско­рейшем вводе в строй Богучанской ГЭС. После аварии на Саяно-Шушенской премьер Владимир Путин дал поручение пустить Богучанскую в конце 2010 года или в начале 2011-го. На заседании Сечин констатировал: «запаздываем примерно на семь месяцев», «выполнено только 70 процентов всех запланированных на 2009 год работ», «мешает кон­фликт акционеров». Но ни слова при этом не было сказано о серьезных угрозах, которые несет несовершенный проект Богучанской гидростанции.