Литературная Газета 6533 (№ 47 2015)
Шрифт:
Но и в стихотворениях других авторов чувствуется неповторимая «крымскость». Действительно, только живя в Крыму и с ранних лет приняв его в себя, можно создавать поэзию в такой манере, как пишут Вячеслав Егиазаров, Тамара Егорова, Светлана Смоленцева (Ялта), Татьяна Алюнова (Судак), Сергей Дружинин (Симферополь).
Разумеется, диапазон тем и философских исканий крымских поэтов не ограничивается Крымом. Он необыкновенно широк и в пространстве, и во времени, глубок в духовных открытиях и прозрениях разума, а потому произведения крымчан будут интересны многим. Именно в этом и цель статьи – как
«Есть ли в Крыму поэзия?» – такой вопрос (увы!) часто задавался талантливыми литераторами России и Украины, собиравшимися на творческие мероприятия в этом поэтичнейшем из уголков мира. Теперь на него появился однозначный ответ: настоящая поэзия в Крыму есть, как есть и читатель, способный оценить её по достоинству.
Марина Матвеева, лауреат премии «Литературная Вена», СИМФЕРОПОЛЬ
Я – беркутёнок пленённый
Я – беркутёнок пленённыйВыпуск 3
Спецпроекты ЛГ / Муза Тавриды / Поэзия
Евгения Баранова,
Ялта
Ожидание гражданской войны
Каждый день всё хуже предыдущего.
(В чашке чай, на блюдечке герань.)
Господи, пожалуйста, послушай их!
Или этих.
Только перестань.
Мне же страшно!
Понимаешь, страшненько,
как любому дереву в печи.
Не хочу, чтоб говорил калашников,
если Бах предательски молчит.
Не хочу – ни якобы, ни вроде бы.
Всё как есть – не бойся, говори!
Помолитесь кто-нибудь о Родине.
У меня закончился тариф.
О Родине
Когда власть изменяется чаще, чем расписание,
когда в центре столицы бесплатные дарят гробы,
моя Родина – женщина с пепельными глазами –
устаёт оттирать от крови отвердевшие лбы.
Они могут быть глупыми, злыми, смешными, жестокими.
Всё равно они люди – что в нео-, что в палеолит.
Моя Родина – женщина в доме с разбитыми стёклами.
Она плачет и плачет, и, кажется, даже скулит.
Ни любви, ни тепла, ни пощады, ни позднего знания.
Только гром, только горн, согревающий всех до костей.
Моя Родина – женщина. «Женщину, женщину ранили!
Пропустите кого-то! Хотя бы кого-нибудь к ней!»
Любовь
Керчь
Ответ на стихотворение
Евгении Бильченко (Киев) «Кто я?»,
посвящённое деятелям майдана.
Я – беркутёнок пленный.
Под «щеневмерла»
меня пытали,
на части рвали,
потом в подвале
четвертовали.
Верните руку,
что отсекли.
Пришить бы ухо,
да не с руки.
И поднимите
пустые веки
солдату долга,
нечеловеки!
А после ада
я вернусь к медбрату
и спрошу:
молился ль на ночь ты
Гиппократу?..
И напоследок я
спрошу аптекаря,
девчонку-лекаря,
поэта ветреного,
глупышку мальчика,
фашиста-зайчика:
где моя Родина,
за евро проданная?
Под кем –
бесславная?
Чья –
верноподданная?
Татьяна ДУГИЛЬ,
Евпатория
КОРВЕТ «КРЫМ». ПОТЕРИ
Безоружные Андрей Федюкин, 1972 г. р. – старший прапорщик (спецподразделение «Беркут»); Дмитрий Власенко, 1982 г. р. – старший лейтенант; Виталий Гончаров, 1989 г. р. – старший лейтенант, командир роты (оба – спецподразделение «Тигр») были застрелены бандеровцами на киевском майдане. Ни щиты, ни бронежилеты не защитили их от пуль, выпущенных из нарезного оружия. У коренного евпаторийца Андрея, жившего на улице Эскадронной, остались двое сыновей и жена-инвалид. Содержать детей до совершеннолетия, а вдов – пожизненно взялся Крым.
Уже в команде – первые потери.
Уже глаза скупые слёзы жгут.
Беда стучится в запертые двери
И кубриков, и дорогих кают.
Над морем вознеслись
орлами души.
Над палубой зависла
тишина,
Которую пытается
разрушить
Чужая – «свой против своих» –
война.
Картечь в упор –
удел не для корвета.
А экипаж морально не готов,
Чтоб «грузом 200»
получать приветы
От «матери всех русских городов».
Решение – теперь не под вопросом.
Кто первым был –
тому не стать вторым.
И вспенивает волны гордым носом
Непокорённый, мирный,
русский «Крым».
Руфина Максимова,
Феодосия
* * *
Стихи, написанные
в разгар событий