Литта
Шрифт:
— А Рой?
— Он бы после вашей обработки лежал, наверное, несколько дней, страдая от боли. Поэтому я подлатала его, как могла. Вообще-то, энергетикой баловаться — непозволительная роскошь, да и опасно. Слишком непредсказуемо ведут себя структуры ментального.
— Это я слышал.
— Да уж, у вас, на Альте, терпимо относятся к людям, развивающим паранормальные способности. А возвращаясь к вопросу о Рое, скажу, что он готов был отдать для Анта свою энергию. Но какой смысл брать то, что ему самому нужно?
— А тебе — не нужно?
— Нет. Я умею вырабатывать энергию сама. Или
— От живого?
— Необязательно. От съестного, например. Поэтому я тебе буду благодарна, если ты принесёшь яблоки из кухни. Извини, что я так запросто… Своих никого видеть не хочу.
Она снова склонилась над неподвижным тельцем Анта.
На кухне Дарту без лишних вопросов навалили на поднос гору фруктов и свежеиспечённого хлеба. По дороге к девушке, вдыхая упоительно ароматную смесь с приятно тяжёлого подноса, он пришёл к странному — для себя, во всяком случае, — выводу: жить так, как Литта, в окружении враждебно настроенных людей, он не смог бы. Ощутимо давит сама атмосфера отношений. За что её не любят? Впрочем, это-то ясно. Извечная инстинктивная вражда к особенным.
Человечек уже сидел на ладони Литты, привалившись грудью к её большому пальцу. Его закрытые набрякшие веки слегка трепетали, но, видимо, открыть их ему ещё тяжело.
— Лучше не смотри, что я буду делать, — предупредила Литта, — не очень приятное зрелище.
— Но мне интересно!
— Как хочешь…
Взяв верхнее яблоко, Литта начала рассеянно подбрасывать его, словно забывшись и уйдя в раздумья, оцепенела. Дарт открыл было рот спросить что-то, но тоже замер… Яблоко на ладони быстро серело и морщилось, пока девушка наконец не отложила преждевременно одряхлевший плод в сторону.
Одно за другим умирали яблоки, а человечек постепенно оживал, обретая здоровые краски. Дарт, не в силах отвести глаза от колдовского, завораживающего действа, понял, что готов взять назад свои неосторожные слова о помощи. Литта и вправду могла бы в одиночку притязать на победу в поединке со своим Эриком. Но, кажется, в Литте всё же есть единственная слабость, которая делает её уязвимой: чувства сдерживать она не умеет. А обладание мощью требует предельной собранности. Раз так, значит, предложение Дарта сделано вовремя?
Ощущая за собой поддержку, девушка сохранит спокойствие и все силы направит на осуществление своей цели.
Дарт запутался в сомнениях и, нахмурившись, поднял глаза. Давненько он не испытывал такого беспокойства.
Литта заглянула в его недовольное лицо.
— Ещё один благородный порыв? Мне не нужна твоя помощь.
— Ты умеешь отказаться от помощи так, что хочется тебе её навязать, — саркастически заметил Дарт. — Вот теперь я начну действовать. Итак, я уговариваю лейтенанта Кейси захватить с собой двадцать девять ребят из "Ордена Фортуны", оплачиваю им перелёт туда-сюда плюс работу на твоём острове плюс суточные и тем самым покупаю себе довольно сомнительное развлечение на вашей экзотической планете с жутковатым именем Эрис — у меня почему-то название это ассоциируется с Эринниями. Пойду звонить на космодром, чтобы к вечеру приготовили лайнер и упаковали чемоданы.
23.
Только Кертис был недоволен, узнав,
— Вы не имеете права использовать не эрисианский корабль!
— Глупое заявление от телохранителя, — невозмутимо сказала Литта. — Или моя охрана переквалифицировалась в конвой?
— Вы должны сесть на свой звездолёт! — продолжал настаивать Кертис. — И охранять вас будем только мы!
— Вы уже однажды охраняли.
— Если бы не ваши знакомые… — процедил Кертис.
— То что? Никто не узнал бы о вашей несостоятельности как телохранителей?
— Если бы вы не были…
Конец фразы Кертис прошипел. Услышала только Литта. Ещё Дарт и лейтенант пытались разобрать, что именно сказал телохранитель, а девушка уже стремительно шагнула к нему. Движения её руки никто не уследил.
Мгновением позже Кертис обмяк, грохнувшись у кресла вскочившего лейтенанта.
Литта подошла к нему, присела на корточки. Телохранитель слабо пошевелил головой, открыл мутные глаза. Густо-красная кровь бежала из его разбитого рта. Девушка дождалась, пока его глаза прояснеют, и сказала негромко и буднично:
— Знаешь, Кертис, иногда я пользуюсь и обычными методами. Они, знаешь ли, и помогают эффективнее.
Телохранитель закашлялся, сплюнул кровь с мелькнувшими в ней осколками зубов и неожиданно попытался улыбнуться:
— Простите меня, госпожа. Здесь вы правы. Я позволил себе превысить свои полномочия.
Мужчины помогли ему подняться, и он вышел, всё ещё продолжая улыбаться.
Дарт недоумённо посмотрел на закрытую дверь и хмыкнул.
— Что-то я не пойму, что вы за народ. Ты их лечишь — они недовольны. Бьёшь — радуются.
Оттирая кровь с костяшек кулака, Литта насмешливо отозвалась:
— Да он не тому радуется, что я его по челюсти двинула. О моём отце говорят, что он был скор на физическую расправу. Дед считает это недостатком, а эрисиане в том же моём недостатке видят проявление чисто человеческого. Психология и логика здесь, конечно, с вывертом, но, по-моему, такой выверт характерен для человека вообще.
— У вас прекрасная реакция, — нарушил своё молчание лейтенант Кейси.
— У нас у всех прекрасная реакция, — вздохнула Литта. — Напоминаю: мы летим на планету-полигон. Так что настраивайтесь соответственно.
24.
Формальности в порту Эрис заняли немного времени. Удостоверившись, что на борту незнакомого лайнера действительно находится внучка правителя, им разрешили посадку.
С невольным одобрением Дарт посматривал на сидящих в креслах солдат Ордена. Ему вспомнилось, как лейтенант отказывался брать с собой взвод, мотивируя тем, что тридцать против одного — это уже слишком. Устав уговаривать, Дарт тогда чуть не сорвался: "Мне не хотелось бы вам напоминать, Кейси, но шестнадцатилетний телохранитель-эрисианин не далее, как вчера, вывел из строя троих взрослых и опытных в своём деле солдат. Да, тридцать против одного. Но этот один будет лучший боец из всех!" Обидный довод для лейтенанта. Тем не менее, именно он подействовал: Кейси тщательно отобрал будущих защитников замка на острове.