Ливада
Шрифт:
— Я тебя услышал, я все понимаю. Да, я не могу найти сил в себе, и мотивации, одному мне легче.
— Ты лекарь Никос, и очень хороший! Тебе в добрых поступках себя возродить надо!
— Но не спас, не смог самых дорогих!
— У каждого лекаря есть свое кладбище друг мой, лекарь не Бог! И у каждого живущего свой срок, и коли время пришло ты не в силах спасти.
— Не знаю Марьяна, не готов я вертаться не готов.
— И никогда не будешь готов, просто сделай, вернуться в свою конуру ты всегда сможешь. Девочка тебе поможет, как и ты ей, вы нужны друг другу. Если нужны деньги я одолжу.
— Деньги есть ….
Никос поник, Ливада видела это по его глазам хоть он и улыбался. Хозяйка встала из стола и пошла в дом. Вернулась с большой книгой для записей. Открыла и начала что-то читать.
—
— Отлично! Мне надо кое что продать.
— В городе продашь, там дороже купят. Мазь от мозолей есть? И растирка для спины?
— Есть
— Давай, это будет плата за платье.
— Договорились!
Марьяна оставила гостей и пошла по своим делам. Ливада сидела задумчивая, Никос ее спросил:
— Чего призадумалась?
— Я думаю что из за меня ты меняешь свой привычный уклад жизни. Мне неловко.
— Ты же слышала наш с Марьяной разговор. Права она, надо пробовать жить по другому, хотя бы попытаться. Я признаться и сам думал, были похожие мысли что она озвучила. Поеду с тобой, а там жизнь покажет что да как.
С козой прощался душевно. Марьяна в голос хохотала смотря на душераздирающее прощание.
— Да ничего с ней не случится с твоей козой! Присмотрю за ней. За этим строптивым чудовищем.
— Ромашка она, я ее выкормил, вырастил она мне дорога!
Марьяна принесла еще платье, теплое и дала его Ливаде.
— Бери, бери, все равно лежит без дела, а тебе пригодиться ночи прохладные скоро будут, дело к осени движется.
— Благодарю тебя, за одежду, помощь и пищу в дорогу.
— Принимаю, добро должно жить друг мой! Только так мы можем оставаться людьми, и не как иначе! Легкой вам дороги, свидимся!
Ливада и Никос шли к каравану телег запряжённых лошадьми, семь телег везли зерно. По пути еще столько же присоединятся с соседнего села. Дороги не спокойные и жулье и бандиты бывают, а караваном оно спокойнее и надежнее. О пассажирах попутчиков уже знали и ждали, да и другие люди тоже с караваном ехали в город. Ливаду и Никоса посадили в первую телегу чем были некоторые не довольны. На мешках сидеть было не очень удобно, но это лучше чем идти пешком.
— Лошади такие красивые животные, мне они нравятся. Только я им не очень.
— Ты по другому пахнешь, не забывай, они тебя опасаются просто.
Караван двинулся в путь. Ливада до остановок молчала. Извозчик очень любознательный и подслушивал. Никос тоже не горел желанием вести беседы, зато извозчик не закрывал рот. На ночёвку остановились в одном месте прямо у дороги хорошая поляна и есть ручей. Радости не было предела размять ноги. Извозчики и их попутчики готовили лагерь. Никос помогал им, и за одно приготовил для них места для сна. Ливада сидела и ждала. Она ловила взгляды мужчин, и понимала, что на нее смотрят по другому, не так как Никос. Позже она спросила его, почему на нее так смотрят.
— Ливада, ну ты же славная, вот ребята и любуются. Только ты на них так не смотри иначе начнут приставать, а мне их отгонять придется.
— Хорошо, не буду. Я на землю смотреть буду. Глаз не подниму, не нужны мне неприятности.
— Вот и правильно! Мужчины могут не правильно понять даже взгляд.
Ночь прошла ужасно, комары и насекомые донимали до самого утра. На земле спать на тонкой подстилке жёстко, и найти удобное положение не возможно. Совы ухали прям под боком в посадке, и постоянно буди как специально прогоняли людей. Под утро стало еще и зябко. Ливада себя чувствовала разбитой, не отдохнувшей и настроение было хмурое. Мужчины кормили лошадей и готовились отправляться в путь. Никос помогал извозчикам, и Ливада сидела одна. Казалось только она одна не выспалась. Попутчики занимались своими делами, да и с ней никто и не заговаривал, сама она не хотела первой. Она не знала как и о чем говорить, нет опыта. Книга, она вспомнила что у нее есть книга и окунулась в мир растений. Ей нравилось изучать растения, по этой книге когда то учился Никос. Хорошая память и интерес давали плоды, правильные и нужные знания ложились в память. Когда все было готово, караван тронулся в путь. Ливада ехала и рассматривала
Ливада слушала и представляла этих Лаварцев, высоких сильных и наверно красивых. Жаль ей стало их, получается и самые сильные существа могут исчезнуть. Повозка покачивалась из стороны в сторону, и завернув за поворот открылась картина достойная кисти художника. Огромные деревья росли дружно, их коричневые стволы не обхватить и троим мужчинам. Корни вылезли из под земли и оплели все вокруг, кроны спрятали небо и не пропускали солнышко к земле. На корнях вырос зеленый мох, он был везде, на земле, камнях и был такой красивый и притягательный что хотелось пройтись босыми ногами, и почувствовать мягкость мха, потрогать руками, погладить. Ливада так представила что чуть не свалилась с повозки. Прохладно тут, и запах свой, особенный, очень приятный. Острое обоняние просто наслаждалось запахом леса. Ливада слышала и другие запахи, животных. Никос заметил состояние своей уже подопечной, ухмыльнулся, ему тоже нравилось что видели глаза.
— Смотри Ливада, видишь в далеко есть разрушенные постройки, остатки былого величия города.
— Да, их трудно заметить, природа захватила и все украсила по-своему. Мох спрятал все покрыв собой, удивительное место. Ту как будто все спит, и так тихо. Птицы и те не поют, не перекликаются и ведут себя тихо, что бы не разбудить не потревожить сон прошлого.
— Говорят место проклятое.
Хриплым голосом проговорил извозчик. Озираясь по сторонам.
— Много лет тут езжу и всегда тревожно мне тут. Каждый раз, и ребятам тоже тут не по себе, шкура дыбом встает. Побыстрее бы выехать с леса.
Тревоги Ливада не ощущала, она прислушалась к себе и поняла то что ей наоборот тут хорошо. И хочется еще больше погулять тут. Местность ее завораживала, и разрушения ей нравились в них спала история. А когда ехали в туннеле их огромных поросших мхом деревьев почти не дышала завороженная видом, красоты природы. Лучи солнца стали просачиваться сквозь крону и точечно освещать. Кусты в тех местах выросли невероятно зелёные и красивые. Из леса выехали. До города оставалось пару часов. Сеул извозчик приободрился и болтал пуще прежнего. Они уже час ехали вдоль большой реки. Город и назывался Речной по тому что стоит у реки. Река судоходная, богатая рыбой. Многие и занимаются рыболовным промыслом. Много деревушек образовалось в доль реки. Бедненькие дома не привлекали взгляд, босоногая ребятня бегали на перегонки, и часто приставая к извозчикам клянча монету. Запрыгивали в повозки, одним словом плохо себя вели. Ливада отметила что дети грязные и не ухоженные. Видимо родителям нет до них времени. Как въехали в город и не поняла, деревень было много. И только очередная закончилась как пошли городские постройки. Никос посмеивался себе в бороду смотря за реакцией девчонки. Она с какой-то жадностью все рассматривала, неосознанно выпячивала в удивлении глаза и улыбалась особо понравившемуся во круг. Возле большого здания они спрыгнули с телеги, и попрощались с извозчиком. Никос решил что в Речном они задержаться. Надо продать добро что у него за спиной. И Ливаде нужна одежда, скоро начнет холодать и платье лучше сменить на добротные штаны и куртку. Да и себе пора сменить одежду, много лет ходит, носит одно и тоже. Желание что-то купить себе мужчину удивило, давно у него его не было. Девчонка на него явно влияет, раньше он любил щеголять в красивых нарядах. В отличие от Ливады он себя в городе почувствовал скованно, отвык. Удивляться ему нечему, видал тут все, знает. Ничего не изменилось за последние пять лет.