Лиза мне в паспорт

Рымарь Диана

Отец с опаской помещает принесенные пакеты на столешницу возле плиты, тоже не очень-то чистую.

– Спасибо… - бурчу нехотя—

Не нужньт мне их подачки, мне и так неплохо живется.

– Сын, мы приехали поговорить… - начинает отец.

– Я весь внимание-

– Помоему, ты превратно понял мои слова, я тебя не увольнял!

Как интересно мой батя воспринимает ситуацию… Крутит как ему удобно, впрочем, как всегда-

– Отец, ты сказал - не смей показываться в офисе, пока

не научишься уважению… Как по мне, увольнение!

– Никакое это не увольнение!
– настаивает отец.
– Лишь элементарное требование…

– А я не могу проявлять уважение к человеку, который приставил ко мне няньку! Я - взрослая личность, и сам в состоянии принимать решения! Пока ты это не поймешь, никакого уважения не дождешься…

– Ах вот ты как… - щурится батя.
– И машина тебе новая не нужна?

– обойдусь!
– рычу в ответ без всякого сожаления. У меня вообще после дня рождения

произошла глобальная переоценка ценностей—

Вижу, как мама пихает его под ребро, и отец снова заговаривает:

– Сын, у тебя неплохо получалось! Мозги на месте, смекалка есть… Не закапывай свой талант!

– да я не собираюсь ничего закапывать!
– кисло усмехаюсь.
– «Керамзит-импульс» не единственная фирма в городе! Уж найду себе работу, не переживай…

Отец тут же начинает краснеть, только в этот раз делает это несколько необычным способом

– начинает с шеи, а уж потом краска распространяется на все лицо.

– Мария, сын меня в могилу хочет свести… - хрипит он, а потом вскакивает с места и орет так, что барабанные перепонки грозят лопнуть: - А дело я кому передавать должен?!

Я к его ору давно привык, меня простыми криками не пронять.

– У тебя же есть Артём, батъ. Твой любимый сынуля! Он, поди, не возражал бы, следи ты за ним хоть круглые сутки… Это я в семье паршивая овца…

– Ах, Артём, значит… - Отец буравит меня жестким взглядом, и вдруг кивает.
– Хорошо, сын, если настаиваешь… Пойдем, Мария! Нам здесь делать больше нечего!

– Как это пойдем!
– тут же становится в позу мамуля.
– Никуда мы не пойдем! Хватит вам обоим петушиться, помиритесъ уже! Витя, пообещай ему, что больше за ним следить не станешь…

– А я и не буду! Он мне больше не интересен…

Его слова бьют точно в цель. Батя знает, как взбодрить мою нервную систему.

«Не интересен…»

Мне невьтразимо обидно слышать это от него, особенно после месяцев работы бок о бок.

Однако я старательно не подаю вида. Отец же, не получив от меня ожидаемой реакции, идет в прихожую.

– Влад, тебе обязательно было снова с ним ругаться?!
– отчитывает меня мать.

Она стучит сначала по голове, потом по деревянному столу, видно, желая показать,

что я не умнее дерева.

– Не знаю, когда он теперь успокоится… - бросает она перед тем, как выйти в прихожую.

Иду за родителями и громко требую:

– Ключи отдайте!

– Ах вот ты как заговорил… - снова начинает кипятиться отец.

Мать же молча достает связку и, качая головой, кладет на полку в прихожей.

– Я думал, у меня сын с мозгами, а их-то и нет… - басит отец перед вьтходом.

– Считай, меня для тебя больше никогда нет!
– добавляю ему на прощание и захлопываю за родителями дверь.

Еще некоторое время стою в прихожей. В крови кипит адреналин, сердце колотится. Вдруг становится жалко мать. Она в наших с отцом разборках не виновата, но в результате страдает больше всех.

Я - наивная душа. думал, отец меня всерьез воспринял, большое дело доверил, а он…

Развел слежку, а потом просто взял и вышвырнул меня из фирмы, как какогото кота облезлого, хотя я вкапывал как проклятый.

«Вот станешь, Владка, ходить по струнке, быть тебе замом!»

Отец, конечно, этого не говорил, но общий смысл сказанного был именно этот. С таким раскладом мне действительно нечего делать в «Керамзит-импульс». Вот так я остался в один момент и без любимой работы, и без любимой девушки. Двойной хедшот.

Возвращаюсь на кухню на автопилоте, нахожу недопитую бутылку виски, наливаю новую порцию. Иду вместе с бутылкой в гостиную, сажусь прямо на ковер, включаю телевизор, но трансляция для меня лишь фон. Мне всё равно, что показывают, я слишком занят своими мыслями, чтобы обратить внимание на такие мелочи.

Не знаю, сколько так просидел. Час, два, больше… За окном темно, телевизор показывает какую-то лабуду. Теряю счет времени, будто отключаюсь от реальности, концентрируюсь на грустных мыслях, и тут в уши врезается дверной звонок.

Снова не спешу в прихожую, мне точно не до визитеров-Могу только послать матом, большего от меня сейчас не добиться.

Однако пришедший оказьтвается уж больно настойчив. Барабанит так, что кажется, будто у него не руки, а молоты, хотя, возможно, стучит ногами-

«Ладно, дятел, я тебе открою…»

Подхожу к двери, заглядываю в глазок и вижу на пороге Артёма.

«Что ему надо?»

Братец у меня - гость редкий. Нехотя открываю дверь-

– Чего приперся? Отец подослал?

Артём кривится, почувствовав в моем дыхании запах алкоголя, отвечает с чувством:

– Фу, за километр разит… Пока ты тут бухаешь, родители в больнице! Разбилисъ они…

Трезвею в ту же секунду—

Тогда же:

Влад

– Насмерть?!

Не узнаю свой голос, он будто из потустороннего мира.