Лизать сахар. Жизнь втроем
Шрифт:
– Опостылело жить с нелюбимым человеком.
Марина больше ничего не сказала, но парень прочитал ее надежды: «Отныне хочу быть лишь с тобой». В опущенных уголках ее губ затаился легкий намек на обязательства. Это не входило в его планы. «Она не так уж умна, эта Марина», – Андрей перестал ей звонить. Чтобы забыть женщину, парню понадобилось не меньше недели. Процесс забывания забрал много душевных сил. Он так яростно забрасывал сердце камнями доводов разума, что заболел и на полмесяца слег с ангиной. Когда выздоровел, постановил, что впредь будет
С тех пор он был близок с женщинами исключительно на физиологическом уровне, что его полностью устраивало.
Желудок свело. Наступил вечер, а Андрей, как обычно, забыл пообедать. Выключил компьютеры, накинул кожаный плащ и покинул кабинет. Решил поужинать в первом попавшемся ресторане. Даже не прочитал название. Прошел в просторный зал, сел за столик у окна, сделал заказ.
– Господин Немов, ты ли? – знакомый голос раздался у самого уха. Андрей поднял глаза.
– Леопольд Львович, сколько лет!
Лет прошло пять или шесть. Пожилой импозантный мужчина с кошачьим именем был первым шефом, на которого работал Андрей. Он, еще студент, заявился прямиком в приемную директора солидного банка и потребовал аудиенции. От подобной наглости онемела не только секретарша, но и сам босс, когда в его кабинет без разрешения ворвался посетитель. Андрей улыбнулся, вспомнив, как в течение получаса описывал потенциальному работодателю разработанные им новаторские предложения, позволявшие привлечь новых клиентов и увеличить процент вкладов. Потом полчаса повторял то же самое приглашенным в кабинет директора специалистам. На следующий день в его трудовой книжке уже значилась первая запись. Через четыре года Андрея, известного столичного аналитика, переманила конкурирующая контора.
– Не забыл имя-отчество, приятно, – сыронизировал мужчина, и, не дождавшись ответа, продолжил:
– Не возражаешь присоединиться к нам?
Андрей взглянул на соседний столик, за которым сидела синеглазая блондинка, спутница давнего знакомого.
– Не возражаю.
Разговор не слишком клеился. Парень нехотя рассказывал «где он да как», иногда из вежливости задавал вопросы. Когда принесли ужин, беседа стала более отвлеченной: о блюдах, о погоде. Андрей изредка посматривал на подругу банкира – молоденькую и привлекательную. Ее кукольное лицо с пухлыми губами было напрочь лишено намека на интеллект. При такой девочке можно обсуждать какие угодно секретные планы и не опасаться утечки информации. Вряд ли она поймет хоть слово.
– Извините, отвечу на звонок, – Леопольд Львович поспешно вскочил с покрытого атласной материей стула.
«Жена, сто процентов. А любовнице внушает, что разведется».
– У Лепы всегда столько дел, – прокомментировала блондинка с очевидной гордостью.
– Оп-па, да вы говорить умеете, – Андрей изобразил удивление.
– Вы думали, я немая? Почему? – искренне полюбопытствовала барышня, не уловив сарказма.
– У вас внешность, как у игрушечной Барби. Знаете, за границей выпускают кукол в натуральную человеческую величину.
– Ой,
Парень не сдержался:
– Вы действительно считаете, что я комплимент сказал?
– А разве нет? – Девушка хлопнула длинными ресницами.
«Такая тупость очаровательна», – отметил про себя Андрей, а вслух произнес:
– Я вас сравнил с безмозглым резиновым изделием, пригодным лишь для удовлетворения похоти.
– У вас хорошее чувство юмора, – улыбнулась собеседница.
«Безнадежно».
– Я смотрю, тут дискуссия разгорелась? – мужчина вернулся на прежнее место.
– Да нет, Леопольд Львович, я объясняю вашей подруге, что вынужден попрощаться.
– Ну что ж, рад был увидеться.
Андрей пожал протянутую руку, кивнул блондинке. Его раздражали встречи, которые оживляли прошлое и затягивали в водоворот воспоминаний. Зачем, спрашивается, он согласился на бессмысленный совместный ужин?
Он ехал медленно, внимательно глядя по сторонам. Заметив вывеску интернет-кафе, припарковал машину. Прежде чем зайти внутрь здания, остановился со смутной догадкой: что-то не так. За минувший час город изменился. Дороги, дома, фонари – все стало другим. Пальцы застыли на ручке двери. Андрей еще раз обвел взглядом окружающий пейзаж. Отгадка вертелась над головой надоедливым комаром, была почти осязаемой, но неуловимой одновременно.
– Ладно, прочь метафизику, – Андрей потянул дверь и шагнул в теплоту помещения.
Софочка недовольно фыркнула вслед грубияну. Она не подала виду, что обиделась, тогда как было неприятно. Почему большинство мужчин считает, что если женщина красива и следит за собой, то у нее нет души, ее невозможно ранить? Хотелось плакать. Настоящими, человеческими, а вовсе не кукольными слезами. Да, она не встревает в мужские разговоры, потому что все равно ничего умного не скажет. Но разве это плохо? Ей хватает мозгов не строить из себя профессора.
– Ты чего загрустила, Мусечка? – Лепа приподнял ее подбородок.
– Как я могу загрустить, если ты рядом, зайчик, – Софочка звучно поцеловала его в губы. Печалиться по пустякам – цвет лица испортится. Кто он такой вообще!
– А кто он такой?
– Да так, раньше работал на меня.
– Не понравился он мне.
– Ты моя славная, по-моему, тебе никто, кроме меня, и не нравится, – засмеялся Лепа. – Мороженое будешь?
Они вышли из ресторана, и Софочка ахнула.
– Лепочка, ты только погляди на это чудо!
Мужчина недоуменно поморщил лоб.
– Неужели ничего не замечаешь? – девушка захохотала и закружилась, подняв руки. – Снег пошел! Первый снег! Наступила зима!
Огромные хлопья лениво падали ватными кусками, закрашивая серые краски улиц белым распылителем. Еще час такого снегопада – и город превратится в чистый манящий холст, на котором утро намалюет суетливый эскиз. Но у Софочки есть целая ночь, чтобы рисовать свою собственную картину.
– Муся, побаловалась и будет. Прыгай в машину.