Ллойс
Шрифт:
– Значит.. Это из-за его проекта? Ты.. была человеком?
– Не совсем. Я оказалось недостаточно чистой, милый. Сглотнув слюну Элеум отвернулась от скриптора и принялась внимательно изучать потолок.
– Во мне все же что-то было. Что-то спрятанное настолько хорошо, что его распознали даже самые точные сканеры. Я почти человек. Единственное что меня выдает – моя кровь. Нормальным людям она не годиться. Вроде отвечает всем параметрам, но несовместима с большинством сложных нанокультур. Так что, те кустари в Хабе слегка прогадали.. Лицо девушки перекосилось в злорадной усмешке.
– Старик тоже не сразу заметил, слишком уж ему не терпелось начать работу, а потом.. потом было уже поздно. И Гуттенберг испугался. Представляешь? Сам великий Гуттенберг, человек по чьему слову когда-то выжигались целые города, напрудил в штанишки словно увидевший буку малолетний карапуз. Сначала он хотел меня уничтожить, но оказался слишком жадным.. Слишком любопытным. И сумасшедшим. Так что, в конце концов, он просто продолжил со мной «работать».. Так как насчет сигарет?
– Ты
– Жаль, тяжело вздохнула девушка. А я думала, что у тебя припрятана пара пачек… Вот поэтому я и не люблю железноголовых, Райк. Слишком уж вы.. правильные.. Черт. Умерла бы за сигарету. Или убила. Не знаю.
– Ты мутант класса S?
– А ты Райк?. Разве сам ты не плод мутаций древней обезьяны? Гуттенберг рассказал мне про эволюцию. Мне понравилось. Невесело рассмеявшись наемница сплюнула на пол очередной кровавый сгусток. Я всегда считала себя чистой. Может быть чуть более быстрой, чуть более выносливой, чуть более крепкой чем другие. Чуть более везучей. Я оказалась достаточно стойкой чтобы сначала Арена, а потом пустошь подавилась моими костями, но мне всегда было так же больно как и другим. Если меня ранить у меня течет кровь. Мне плохо если я наемся тухлятины.. Когда мне весело я смеюсь. Когда грустно – плачу. Я люблю вкусно поесть, потанцевать и выпить. Терпеть не могу пауков и прочую многоногую живность. А еще мне нравится музыка.. Я слышала ее только пару раз, но мне она нравиться..
– Пожалуйста. Перебил девушку Райк. Это важно, Элеум.
– У меня нет категорий парень... Тяжело вздохнула наемница после долгой паузы. Геноморфоз – вот как это называл Гуттенберг. Семя хаоса. Идеальный механизм выживания. Я не мутант, Райк мутанты это люди хоть и измененные. А я чудовище, что притворяется человеком, мерзость, оживший кошмар ваших хранителей… Лицо девушки неожиданно скривилось в болезненной гримасе по телу пробежала судорога. Черт.. прошипела она чуть слышно. Черт как же это больно...
– Мутант способный обмануть сканер.. Это.. Это… Столкнувшись взглядом с наемницей скриптор поспешно отвел глаза.
Истерично хохотнув, девушка морщась при каждом движении медленно перевернувшись на бок, со стоном подтянула колени к животу, и уставилась на Райка немигающим взглядом..
– Поначалу старик утверждал что смог докопаться до ста одиннадцати хромосомных цепочек, и расшифровать тысячу с чем-то аутосом.. Слегка ворчливо заметила она. – Что бы это не означало. Этот старый хрыч постоянно задвигал мне всякую заумь. Первые месяцы он просто выкачивал из меня кровь литрами, сливал ее в свои колбы и радовался как ребенок. Потом начал отрезать от меня куски. Иногда маленькие, иногда побольше. А еще позже просто бить. Черт, он ведь почти каждый день меня бил.. А потом, когда понял, что мне наплевать снова начал работать над «проектом». Пытался меня переделать почти год. Меня столько раз собирали и разбирали.. перекраивали, подлаживали, обстругивали.. Десятки капитальных «переделок» сотни «мелких правок».. Но что бы он со мной не творил я все равно становилась собой. Восстанавливала статус-кво, как он говорил. Удаленные кости снова отрастали, имплантаты отторгались и отказывались работать, большинство нанокультур сгнивали прямо в теле не успев выйти в активный режим. Это странно, ведь на арене ничего подобного не было.. Хотя, на арене меня так и не калечили.. У меня стояли отличные адреналиновые ускорители.. Спустя пару месяцев поле его первого эксперимента, я нашла их на дне горшка.. Лично я думаю, что Семя разбудила боль. Она - хороший учитель Райк. Иногда слишком хороший.. Скрипнув зубами девушка крепко зажмурилась и замолкла. В центре управления воцарилась тяжелая нарушаемая лишь еле слышным гудением ламп тишина.
– Пожалуйста.. не выдержал Райк.
– Старик решил вспомнить прошлое, но генные модификации тоже не принесли никакого эффекта.. Продолжила не открывая глаз Ллойс. Меня не взял ни один из его вирусов - архитекторов. Ни старые ни новые. В конце концов он просто плюнул и пробормотав что-то про невозможность устойчивой перестройки лабильного генома назвал меня бесполезным куском дерьма. И начал работать над Тинки. А еще «подарил» мне ошейник из стали Гатфильда. Ты наверняка знаешь что это такое. Обычная сталь пока не начнешь ее гнуть или резать.. Тогда я еще не умела рвать железо руками.. Как он смеялся, когда находил очередную сломанную пилу. И снова меня бил. Или отдавал своему ублюдскому андроиду. Чертова железяка – с каким удовольствием я разорвала его на куски.. Старик говорил, что развивает необходимые качества, но по-моему на самом деле ему просто нравилось слушать как я кричу. Он называл меня главной своей неудачей, но мне кажется, что делал это только для того, чтобы лишний раз меня унизить. Он это умел. Ломать. Гнуть. Перекраивать. И делал это со мной почти год.. Каждый день. Каждый драный день. Загонял меня в настоящие кандалы. Не те что на шее, а те, что у тебя внутри. И ему почти это удалось. Вздохнув девушка осторожно коснулась почти лишенного волос скальпа и болезненно сморщилась.. – Знаешь. Мне кажется, что он любил меня. По-своему. Любил когда я огрызалась и пыталась сбежать, любил когда выполняла любую его прихоть, любил, когда резал, когда жег, когда вставил в чертову стальную колодку нагревательную спираль, и раскалял ее до красна за малейшую оплошность или непослушание. Любил, как кузнец, любит остывающую на наковальне заготовку, как инженер, собравший первый работающий прототип. А потом настала очередь Тинки. Вот тогда я стала действительно
– Ты носила во рту бомбу? Вяло поинтересовался безучастно разглядывающий искореженный сейф скриптор. Добровольно?
– А почему нет? Пожала плечами девушка. Боевая форма – вот как это называется. Что-то типа Логова зверя, но лучше. Намного сильнее. Зверь меняет носителя внешне и его активация необратима. У меня идет только внутренняя перестройка. И я постепенно возвращаюсь в норму. Зверь рвет зубами и царапает когтями, а я… Это сложно объяснить. Энтропия Райк. Я как-то могу влиять на магнитные и гравитационные поля. Это похоже на газовый разряд, но это не молния.. Гермоворота.. Сам видел.. Гордись парень, ты трахался с психически нестабильной девкой способной усилием мысли разнести в клочья атомный танк. И выжил. Можно сказать, что тебе повезло. Но мне повезло еще больше. Прежде чем подохнуть старик все же научил меня нескольким полезным вещам. Например, что у всех нанокультур второго и последующих поколений есть слабые места, самое распространенное – плохая совместимость с другими продвинутыми культурами. И чем сложнее колония, чем больше в ней разных нанитов, тем больше возможность несовместимости. Видимо ты прав – я везучая. Монстру повезло полюбить железячника. Девушка вздохнула и уставилась в потолок. – Ну вот я это и сказала. Криво усмехнулась она. – Черт. Даже.. как-то легче.. что ли? Что это было, Райк? Что ты мне вколол, когда меня подстрелили? «Лазарь»? «Реаниматор»?
– Зачем ты уничтожила Немезиду?
– Ты все еще не понял? Тяжело вздохнула наемница.
– Гуттенберг. Не знаю кем я была но он вырастил из меня чудовище, Райк. Монстра, что почти успешно притворяется человеком. Мой проект вот как меня он назвал. Проект. Не мутантка, не «мерзкая тварь» или «кусачая сучка» – как называли меня в борделе, прежде чем продать на арену, даже не «мясо» - проект. Я не была для него живой, просто материал для того, чтобы сделать совершенного слугу. Помощника. Любовницу. Телохранителя и убийцу. Домашнее животное. Почти машину. Так же как Гратц сделал из твоей сестры Куклу. И у него это почти удалось. Я делала все, что он скажет, убивала по его приказу.. Черт, я убивала всю свою жизнь. За всю свою гребаную жизнь я не сделала ничего хорошего, только убивала. Врагов, друзей, просто имеющих несчастье оказаться рядом.. Любимых.. Всех.. Я действительно монстр, Райк. Мерзость. Ересь. Ходячая анафема. Но даже такое чудовище как я знает, что огонь и кровь ничего не исправят. И поэтому, я не дам бомбам упасть, не позволю умереть этому миру снова. Я знаю как это больно – умирать.
– Хорошая история, Ллойс. Только грустная.. Сидящий на полу с отсутствующим видом, скриптор, тяжело вздохнул, устало помассировал лицо основаниями ладоней и тяжело поднялся на ноги.
– Скоро здесь будет полно народу. Братство, Ржавые, Серокожие..
– Все истории грустные.. Иногда мне кажется, что других уже не осталось.. задумчиво проведя по татуировке покрытыми неестественно красной коже пальцем, девушка скосила уцелевший глаз на легионера. У тебя точно нет сигарет?
– Не хочешь встать? Ты ведь можешь ходить.
– Могу, но.. не хочу. Тинки.. Твой реаниматор сильно подкосил ее Райк. Почти убил. Эта сучка испугалась и начала еще сильнее накачивать меня ядом. Но к этому времени у меня успел развиться иммунитет. Сегодняшняя встряска, радиация, Семя погибели.. Тинки умирает Райк. Я чувствую как она умирает. И хочет забрать меня с собой. Это победа милый. Моя победа. Я наконец то сниму ошейник. Умру свободной. Расслабленно улыбнувшись, Элеум еще раз пригладила сиротливо торчащие в разные стороны клочки волос. А подыхать лучше с комфортом. Так, что я лучше полежу.
– Может, хотя бы вылезешь тогда из лужи блевотины? Или оденешься.
– Плевать. Мне не привыкать. А Одежда почти вся порвалась. К тому же, в ней слишком много дохлых червяков. Медленно покачала головой девушка. Какая разница? Я что, тебя смущаю? Покопавшись на поясе, наемница швырнула под ноги скриптору с лязгом прокатившийся по полу револьвер.
– Решила уравнять шансы? Невесело усмехнулся, поднимая оружие Райк.
– Примерно, буркнула прикрывая глаза, Элеум. Я не буду пытаться поджарить тебя заживо сладенький. Или сожрать. Хотя поверь, мне очень-очень этого хочется. У семени хаоса есть одна очень неприятная особенность. Голод. И контроль.. Это как с Логовом зверя и упырьей немочью. Легкоусвояемый белок, помнишь? Я просто не могу себя контролировать в боевой форме. Срань, да я даже при частичном обращении не могу себя контролировать. И вряд ли уже успею научиться. Так что даже не надейся на драку сладенький. Ты конечно сказочный, просто таки эпичный долбоклюй, но я не хочу тебя убивать. А еще хочу сделать тебе подарок. Два подарка если точно. Первый у тебя в руках. Второй в моей жилетке. Заберешь.. потом.