Лоцман и Берегиня
Шрифт:
Лукава скинула полотенце и нырнула в воду. Нет! Всё-таки ныряет она — залюбуешься!
— Нимфа! — подал голос инспектор и направился в воду вслед за русалкой.
— Куда? — я ухватила его за рубашку. — А мешок?
— А, да. Сейчас. Мешок…
Кляп для трубы получился замечательный. А вот запах въелся основательно. Мы с Лукавой отмывались в зарослях камыша, подальше от глаз инспектора.
— Я пещеру Мокрицы посмотрела. Уютная.
— Лукава, а зимой вы как! — задала я мучавший меня вопрос.
—
— А ты?
— В Порубежье есть горячий источник. Но, иногда я на юг путешествую. Не люблю спать!
— А я люблю.
— Вот и поезжай домой! Зеваешь, как левиафан! Трёх комаров уже съела.
— Что?
— Ладно, двух.
— Лукава!
— Поезжай уже!
Ехать домой мне не хотелось. Я вспомнила про рощицу на дальнем берегу, перегнала туда машину и решила переночевать там. Спальное место в машине получалось шикарное, дядя позаботился и об этом. Я разложила сиденья, извлекла из багажника небольшую подушку и плед, и с наслаждением растянулась на ложе. Бутерброды и чай из термоса окончательно довершили картину уюта.
Утром обстановка резко обострилась. Сначала мы ничего не заподозрили, хотя на озере почти не было рыбаков. Всего несколько лодок, примерно столько же рыбаков по берегам. Вчера народу было в несколько раз больше. Лукава выполнила своё обещание и вытащила лодку Грозного на берег.
— Камней накидали и затопили. Хорошо ещё, что не продырявили!
— Ты где такой наряд откапала?
Лукава соорудила себе одежду из куска ткани, закутавшись в него наподобие индийского сари.
— В запасах Мокрицы порылась. У неё там чего только нет! И где она это раздобыла?
— Тебе идёт.
Русалка на самом деле выглядела очень симпатично. Да ещё в волосы приколола водяную лилию. Не иначе, для Игоря Витальевича расстаралась.
Мы вычерпывали воду из лодки инспектора, тихо переговариваясь, и не заметили, как оказались в окружении неприятеля. Со стороны озера приплыли семь человек, с берега отрезали путь к отступлению ещё четверо. Когда мы их наконец заметили, ретироваться было уже поздно. Дюжина угрюмых мужских лиц не предвещала нам ничего хорошего. Я оценила обстановку и… не испытала никакого страха. После битвы: одна с сотней разъярённых джиннов… В десять раз меньший отряд рыбаков, вооружённых удочками и вёслами для нас двоих — плёвое дело! Мужики, увидев, что их численное превосходство не производит на нас должного впечатления, ещё теснее сжали блокаду. Я посмотрела на Лукаву. Страха она тоже не испытывала, скорее любопытство.
— Вы, девушки, лезете не в своё дело! — начал здоровый дядька, стоящий на мостках вблизи берега. — Вам лучше купаться в другом месте!
Мерзкая ухмылка делала его похожим на гоблина. (На самом деле я не знаю, как выглядит гоблин, но ассоциация была именно с гоблином.)
— Мы при исполнении! — не моргнув глазом, сообщила я собравшимся. — Так что, здесь мы будем оставаться столько, сколько
— При каком исполнении? — удивился Гоблин. — У нас уже есть инспектор рыбоохраны, он нас вполне устраивает!
— А мы — не рыбоохрана.
— А чё тогда? Грин Пис что ли? — съязвил молодой, прыщавый рыбачёк на резиновой лодке.
— Мы «Пепукс»! — Безапелляционно заявила я. Лицо Лукавы вытянулось от удивления, но она не проронила ни слова, а я пояснила: — Природоохранный европейский патруль ударных консолидированных сил!
— Чё-ё-ё!!? — не понял прыщавый.
— Патруль европейский! — объяснил ему, а за одно и всем остальным Гоблин. — А документы у вас есть? Удостоверения?
— Нет! — сказала я как можно жёстче. — Но наличие или отсутствие удостоверения…
— А раз нет, — перебил меня Гоблин, — так и убирайтесь отсюда подобру — поздорову!
— А если мы не уберёмся? — нагло спросила Лукава.
— Уберётесь! — он наставил на меня двустволку. — Озеро то глубокое. И омуты имеются.
Ситуация принимала трагический оборот. Угроза физической расправы была вполне реальна. Неожиданно, из прибрежных камышей в сторону Гоблина метнулась огромная кошка, сильным ударом опрокинув его на спину. Увидев у своего лица оскаленною рысью морду, мужик от страха нажал на курки. Громыхнул выстрел.
— Рыська, — догадалась я, — охранник хвостатый!
— А-а-а! — раздался вопль прыщавого, слившийся с шипением воздуха из продырявленной лодки.
— Михалыч, ты что!!? — заорали мужики.
— Да это соль! — стал оправдываться стрелок. Рыська отпустил его, но с мостков не уходил.
Опешившие от случившегося, мужики сразу потеряли свой боевой настрой. Двое бросились к раненому в полузатопленной посудине. Заряд крупной соли задел бедро парня и борт его лодки. К лежащему Михалычу не стремился ни кто, опасливо поглядывая на крупную рысь.
— А вот и наше удостоверение! — указала я на Рыську. — Ещё вопросы есть?
— Девушка! Уберите её, пожалуйста, — буквально взмолился, распростёртый на мостках, Гоблин.
— Спасибо, Рыська. Ты свободен.
Рысь по-человечески кивнула головой и, гордо задрав куцый хвост, прошествовала в заросли камыша. А я заметила, что по просёлочной дороге к нам бежит Игорь Витальевич. Добежав до нас, он без сил опустился рядом с Михалычем и попробовал что-то сказать, но не смог.
— Отдыхиваться долго будет, слабак! — оценила я состояние инспектора. Потом обвела взглядом акваторию и обратилась к собравшимся:
— Значит так! Вы все убедились, что с нами шутки плохи! С этого дня инспектор нашей фирмы под кодовым именем «Русалка», — я указала на Лукаву, — вступает в должность. Она будет осуществлять охрану данного водного объекта. Сети и другие запрещённые орудия лова оставьте в прошлом! — вещала я металлическим тоном. — Задумаете глушить рыбу, получите ответный удар в тротиловом эквиваленте! На это мы имеем лицензию. Так что — копайте червей, господа!