Логика выбора
Шрифт:
Что это значит? Откуда на планете, где нет радиолокации, могут появиться «исходные чертежи и формулы»?
Я понятия не имел, как можно ответить на этот вопрос.
Иногда я встречался с коллегами или агентами в небольшом запущенном парке имени Комитета народной власти, расположенном за промышленной зоной на берегу пруда. Здесь всегда было мало посторонних глаз, народные защитники не патрулировали тенистые аллеи, здесь хорошо думалось, изредка я приходил, чтобы просто посидеть в тишине и покое. Бывало, тишину нарушали воспитанники расположенного рядом дома опеки – бедолаги, лишившиеся родителей. Их было человек пятнадцать, и командовали
– А где этот мальчик? – спросил я воспитательницу. – Ну, который все время отдыхал?
– А, этот заморыш Борк Де? Он оказался больным. Его отправили в медицинский центр «Через боль к вечной радости». Думаю, он к нам уже не вернется. А кто он вам?
– Никто. Я просто заметил, что мальчик очень слаб. Ему трудно было выдержать те нагрузки, которые вы давали остальным детям.
Воспитательница нахмурилась:
– Мы загружаем детей в строгом соответствии с рекомендациями, утвержденными Комитетом народной власти. Хоть проверьте, хоть в отделение защитников народа сообщите!
– Я никуда не собираюсь сообщать. – Я поднялся со скамейки и протянул пакет. – Раздайте это детям.
– Извините, они получают установленный рацион и ни в чем не нуждаются. Нам запрещено принимать угощение от посторонних.
Этот мимолетный случай почему-то не выходил у меня из головы. Дня два я пытался забыть его, но на третий отправился в медицинский центр. Обычное замызганное здание с пластиковыми раскладушками, несвежим бельем, скучающими сестрами и бесконечным детским плачем. Я быстро нашел маленького Борка и убедился, что он еще больше исхудал и осунулся. Но увидев меня, малыш очень обрадовался, бросился навстречу, обнял за ногу и прижался всем телом. Некоторое время мы сидели молча и он крепко держал меня за руку. Неожиданно Борк спросил:
– Я скоро уйду в Долину вечного покоя?
Сердце мое сжалось.
– Что за вздор! Кто тебе это сказал?
– Трега, наша воспитательница.
– Тебя немного подлечат, и ты вернешься в дом опеки.
– Я не хочу туда возвращаться.
– Ты пока об этом не думай. Тебе надо быстрее вылечиться, а там будет видно. Подожди меня. – Я поднялся.
– Ты придешь?
– Конечно!
– Только быстрее, а то меня отправят в долину…
– Я сейчас же приду.
Я быстро шел по пахнущим безысходностью коридорам. Меня душила жалость к этому никому не нужному ребенку и ненависть ко всем, кто его окружал. Борца с болезнями на месте не было, и я без стука, распахнув дверь с табличкой «Сепа Се», вошел в кабинет начальника центра. Хозяин заметно напрягся.
– Что стряслось? Кто вы? Что хотите?
– Поговорить насчет маленького мальчика…
– У нас много маленьких мальчиков.
– Его имя Борк, Борк Де.
– Возможно.
– Нет.
– Это ваш родственник?
– Нет.
– Кто он вам?
– Да никто. Я просто видел его в группе дома опеки. Он был такой слабенький… И вот я узнал, что ребенок у вас…
Главный борец с болезнями покачал головой.
– Не понимаю! Увидели постороннего мальчика на улице и пришли за ним в центр?
– Да, именно так. Что с ним?
– Как, вы сказали, его зовут?
Через несколько минут копаний в бумагах, Сепа Се вновь покачал головой и произнес:
– Увы, этот ребенок обречен.
– Что с ним?
– Если просто, то сердечная недостаточность.
– Его можно вылечить?
– Теоретически да. Практически…
– Меня интересует практическая сторона дела.
– Необходима операция, малотравматичная, но сложная. У нас ее не делают. Нужно везти в детский центр народной борьбы с болезнями. Но…
– Что но?
– Его отец был шпионом Агрегании. А за операцию надо платить. Но государство не платит за детей своих врагов. Вы меня понимаете?
– Сколько?
– О, это действительно очень дорого.
– Сколько?!
Главный борец с болезнями аккуратно вывел на листочке несколько цифр. Потом сожалеюще развел руками, явно ожидая, что странный посетитель немедленно уйдет.
– Хорошо!
Я полез в карман, вынул чековую книжку, вписал сумму, расписался и положил чек перед Сепой Се.
– На предъявителя. Здесь вдвое больше. Прошу вас взять на себя все необходимые хлопоты и дать гарантию…
Доктор расслабился и подобрел.
– Гарантии дает только Комитет. Я могу обещать, что приложу все старания. Этого будет достаточно?
Я кивнул, и чек исчез в кармане медицинской куртки, а рука с желтоватой кожей потянулась к телефону. После короткого, изобилующего непонятными медицинскими терминами разговора с неизвестным собеседником Сепа Се положил трубку и довольно улыбнулся.
– Завтра мы переведем мальчика в хорошую клинику, – пояснил он. – Я говорил с лучшим хирургом, он производит операцию без рассечения грудной клетки: зонд вводится через вену и пациент через неделю выписывается здоровым. Так что не волнуйтесь…
– Спасибо.
Я вновь заглянул к маленькому Борку. И он снова вцепился в мою кисть как в спасательный круг. Мы сидели так достаточно долго, почти ничего не говоря. Я просто не мог выдернуть руку из цепких пальцев малыша. Наконец я сказал:
– Мне пора.
Хватка малыша ослабла, и я аккуратно освободил руку.
– Ты уже не придешь? – спросил мальчик.
– Приду. Обязательно приду. Борец с болезнями заверил меня, что ты скоро поправишься.
Выйдя на улицу, я подумал, что нарушил все правила. Проявил эмоциональную слабость, совершил поступки неоправданные выполняемыми задачами и привлекающие ненужное внимание. Воспитательница удивилась интересу чужого человека, доктор ошалел от суммы, которую посторонний выделил незнакомому мальчику, сам факт лечения одинокого сына врага нации, которого все списали в расход, тоже станет широко известен… Слишком много навойцев смотрят на меня с недоумением, слишком много вопросов возникает у них после общения со странным торговцем картинами… К тому же теперь я не могу бросить ребенка, надо продолжить общение и помочь ему, чем смогу. Но… Это все равно, что привязать ядро к ноге бегущего марафонца! Нет, к черту сомнения! Я поступил, конечно, неправильно. Но верно! И жалеть тут не о чем. А маленький Борк… Кто сказал, что его нельзя отправить на Навою-2? Ограничения предусматривались для стариков, но не для детей!