Логово гадюк

Найт К. А.

Он высовывается из окна, объезжая кого-то.

— Ты водишь как гребаная улитка!

Я оглядываюсь и замечаю, что это полицейская машина, но у меня слишком много информации, чтобы сосредоточиться на этом. Райдер вздыхает.

— Да, мы закончим сегодня вечером. Они должны были лучше знать, когда решили идти против нас. Теперь их семья будет стерта со всех карт.

— В городе много семей?
– спрашиваю я, пытаясь скоротать время и не думать о том, что происходит с Гарреттом.

— Когда-то было, но сейчас их всего три на всю округу. Мы, Триада, и семья Петровых, русские. Хотя они

держатся особняком и владеют низами города, но Триада всегда была жадной и не хотела делать работу по созданию империи. Вместо этого они, как крысы, пытаются питаться за счет других.

Мы останавливаемся возле ресторана, и Райдер смотрит на меня.

— Держись рядом, не позволяй им увидеть твою слабость или то, как ты переживаешь за Гарретта. Они воспользуются этим. Это игра, любимая, мы должны играть в нее хорошо.

— Я не люблю гребаные игры, — бормочу я, и он сладко улыбается.

— Я знаю, но я в них лучший. Я верну его вместе с тобой. Ты готова?

Я киваю, а Рай откидывается назад и нежно целует меня.

— Просто будь собой. Я доверяю тебе там больше, чем другим, Принцесса.

Он доверяет мне.

Я наклоняю голову назад. Я не подведу Райдера. Выскальзываю из машины, а он подходит и берет меня за руку, ведя к ресторану, как будто мы здесь для того, чтобы вкусно поесть, а не для того, чтобы развязать войну. Когда мы проскальзываем через переднюю деревянную дверь в темный, освещенный свечами ресторан, я даю слабину. Я нужна Гарретту, я нужна Кензо, я нужна им всем. Сейчас самое время сделать шаг вперед.

Райдер проходит мимо стойки администратора, не обращая внимания на стоящего там человека в костюме, и огибает ресторан китайской кухни, после чего ведет меня вверх по изогнутой лестнице. Мы входим в открытый ресторан, который находится наверху и смотрит на пространство внизу, со столами, покрытыми белыми скатертями. Вдоль задней стены расположены окна от пола до потолка, из которых виден город, освещенный во всем своем великолепии. Стены глубокого черного цвета с красными и оранжевыми акцентами в виде картин, гобеленов и гравюр. Потолок украшен подвесными фонарями. Здесь темно и депрессивно, и мне это нравится. Если бы не парни, которые им владеют, я бы хотела здесь ужинать, смотреть на город и наблюдать, как все проходит мимо, с рукой Райдера на моем бедре, пальцами Кензо, проникающими в мои трусики на глазах у всех, и тарелками с едой, забытой нами…

Райдер тянет меня за собой, пробираясь через столы к возвышению в задней части, где располагается круглый стол, слегка скрытый за ширмой с белыми буквами. Я ни на кого конкретно не смотрю. Ресторан пуст, за исключением мужчин в костюмах, наемных работников, которые наблюдают за нашим продвижением, но Райдер не боится. Как и Дизель позади меня.

Трое против по меньшей мере пятнадцати человек - вот сколько их, но они не проявляют никакого беспокойства. На самом деле, они прогуливаются по комнате, словно владеют ею, от моих парней волнами исходит сила, и тогда я понимаю, что значит быть Гадюкой, быть одной из Вайперов. Даже будучи окруженными и находящимися в логове врага, мы все равно большие злодеи.

Самые плохие ублюдки в городе.

Даже перед лицом потерь, даже перед лицом смерти мы владеем ситуацией.

Я поднимаю голову и добавляю уверенности в свою походку. Я - гребаная Гадюка, пора начать вести себя соответственно. Мы берем то, что хотим, мы делаем то, что хотим.

Одинокий мужчина сидит за столом боком к нам. Он берет салфетку и вытирает рот, сидя и ожидая, пока мы подойдем к нему. Его короткие волосы убраны назад, и он похож на азиата из отеля. На шее у него тоже вытатуирована цифра два. Это как, блядь, понимать Вещь Первая и Вещь Вторая?

Не обращая внимания на то, что он не пригласил нас присоединиться к нему, Райдер выдвигает для меня стул, и я сажусь. Он задвигает его обратно, но не слишком сильно, чтобы я могла получить доступ к своему оружию и быстро передвигаться. Он садится рядом со мной, ноги расставлены, рука рядом с пистолетом, даже когда он откидывается назад, как будто у него нет никаких забот в мире. Его лицо холодно и ничего не выражает, привычный контроль на месте. Я завидую ему, я не умею так блефовать, поэтому я буду контролировать себя, как злая, жестокая сука.

Расслабившись в кресле, я наклоняю голову и пробегаюсь по мужику глазами.

— Не знаю, у номера Три было куда больше силы… ты выглядишь как маленькая сучка.

Я усмехаюсь, когда его глаза сужаются и перебегают на Райдера.

— Ты пришел сюда без предупреждения, чтобы оскорбить меня? — огрызается он, но в его голосе ощущается дрожь. Это не входит в их план, он не знает, что происходит и что делать.

— Конечно, нет, но ты можешь понять гнев Роксаны. В конце концов, вы похитили и пытали ее.

Лицо Райдера напрягается при этих словах, его гнев вспыхивает, поэтому я наклоняюсь и облизываю его ухо, не сводя глаз с Номера Два.

— Не кипятись, малыш, ты можешь выплеснуть все на меня позже, — пробормотала я, и он застонал.

— Она склонна держать обиду. Я знаю это по личному опыту.

Он смеется.

— Но нет, мы здесь не для того, чтобы разговаривать. Мы оба знаем, что время для разговоров прошло. Ваша семья подписала свои смертные приговоры, и теперь у вас есть простой выбор, как быстро вы умрете.

Он усмехается.

Мужчины в комнате зашуршали, и один из них подошел ближе, держа пистолет наготове. Дизель смещается за мою спину, защищая меня. Выпрямившись на своем месте, я подмигиваю Номеру Два.

— Он прав, я обидчива донельзя. В этом мне нет равных. Спроси моих парней. О, подожди… у тебя же один из них. — Виляя пальцем, я облокотилась на стол, выставив напоказ свои груди, взяла его бокал с вином и отпила, наблюдая за мужиком, прежде чем откинуться в кресле. Его взгляд перемещается на кровь, все еще остающуюся на моей коже, и он сглатывает.

— Так где он?

Райдер не напрягается, когда я заменяю его, нет, он больше расслабляется, он слишком эмоционален, чтобы играть прямо сейчас. Мне не нужно быть спокойной, я - отвергнутая девушка, поэтому я могу быть настолько сумасшедшей, насколько захочу, и я планирую быть такой. Они забрали то, что принадлежит мне.

Они причинили мне боль.

Они причинили боль моей семье.

Номер Два нервно облизывает губы, прежде чем улыбнуться.

— Возможно, его потрошат прямо сейчас, пока мы здесь разговариваем.