Логово гадюк

Найт К. А.

— Я знаю достаточно. Теперь ты одна из нас. Я буду защищать тебя, как и их, ты вошла в логово гадюк, Маленькая Птичка. Останешься ли ты нашей добычей или же станешь хищницей — выбор за тобой. Выбирай с умом. Не всех приглашают внутрь, на самом деле, никого не приглашают. Живи или умри.

— Но почему я? — спрашивает Рокси. — И не говори мне про долг, ты мог бы убить меня и покончить с этим.

— Потому что, Птичка, в ту ночь… в ту ночь, когда твой отец отдал тебя без боя, мы разглядели в тебе то же самое, что и во всех нас. Думаю, Гарретт даже не знает, почему он спас тебя. Райдер лжет себе, говорит, что это бизнес. Кензо

играет в это, как в игру, держа все в себе. Но я это вижу. В тот момент, когда твой отец бросил тебя… ты стала такой же, как мы. Еще одна потерянная душа. Еще одна Гадюка в поисках дома. Мы все начинали ни с чем, у нас не было никого рядом, а теперь посмотри, где мы сейчас. Семья. Сломленная, испорченная семья, но, тем не менее, семья, которая убьет, прежде чем позволит кому-нибудь забрать тебя. Подумай об этом. — Наклонившись, я нежно целую Рокси, и она вздыхает. — Спокойной ночи, Птичка. Ты можешь оставить нож себе, думай обо мне каждый раз, когда используешь его, но знай, что, если ты применишь его против нас, против моих братьев, мне придется убить тебя. Возможно, мне это даже понравится.

С этими словами я соскальзываю с кровати и ухожу.

— Дизель? — зовет она, и я останавливаюсь. — Ты прав, я хочу ненавидеть тебя, но, честно говоря, мне больно. Обидно, что мой отец мог так легко от меня отказаться. Я не должна удивляться, но, наверное, я всегда хотела видеть в нем хорошее. Потом пришли вы, дав мне людей, на которых можно было направить эту ненависть, но я тоже это вижу. Призраки в твоих глазах, они совпадают с моими… и я ненавижу это еще больше. Потому что это значит… — ее слова затихают, голос тихий.

— Это значит, что ты такая же, как мы, — киваю я, глядя на нее через плечо. — Змея.

Я закрыл дверь. Рокси не придет за мной, и она не сбежит сегодня ночью, я знаю это сейчас, даже если она этого не сделает. Она дома, и она, наконец, начинает это понимать.

Может быть, Птичка все еще будет бороться, но, если бы она этого не сделала, это было бы не так весело.

Я не могу дождаться, когда увижу, как она разорвет остальных на куски, чтобы проникнуть в их холодные сердца, как она проникла в мое. Мы все будем гореть вместе.

Из-за одной женщины.

Нашей женщины.

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

РАЙДЕР

Я слышал о Роксане и Кензо. Это крутилось у меня в голове всю ночь, пока я смотрел на слова на экране. Я не спал, как я мог? У меня в голове все кружится.

Она уничтожит нас? Неужели Роксана станет нашим концом? Должен ли я был убить ее? Должен ли я сделать это сейчас?

Все это усугубляется ответами, которых у нас нет. Даже Дональд не знал, кто на нас напал. Он подозревает, что тот был нелегалом, а значит, подделал документы, чтобы попасть сюда. Но для того, чтобы кто-то нанял его, это должен быть кто-то больший, чем недовольный владелец казино, вроде Деклана. Кто-то, кто мог позволить себе прибегнуть к его услугам.

Вздыхаю, мои мысли бегают по кругу, когда я опускаю голову на руки. У меня слишком много вопросов и недостаточно ответов. Значение слов моего отца доходят до меня, хотя я ненавижу это.

Найди ответы. Делай все, что нужно, играй грязно.

Он был ублюдком,

дерьмовым отцом и еще худшим мужем, но он был чертовски хорошим владельцем бизнеса. Первое, что я сделал, прибрал к рукам все его предприятия. В этом был смысл. Он прав, найди ответы. Я слишком много думаю, как бизнесмен. Думай, как Гадюка.

Мне нужно найти человека, который подделал документы, которые приведут меня к денежному следу. Даже когда они пытаются это предотвратить, всегда остается денежный след. Затем мы находим нападающего, прежде чем он снова попытается прикончить одного из нас.

С Роксаной, Триадой, а теперь и убийцей, — нам явно есть из чего выбрать. Я чувствую, что теряю контроль, и не знаю, как его вернуть. Я видел лицо Кензо прошлой ночью после того, как он трахнул ее. Он выглядел потерянным. Я уже видел это выражение его глаз раньше. Он мечтатель, в отличие от меня. Любовник. Он мог бы выиграть у нее эту партию, но впереди целый турнир, а Роксана даже не знает, что играет по самым высоким ставкам.

Нет, не ее жизнь.

Ее сердце.

Мой брат хочет именно этого.

Это значит, что теперь она в честной игре. Может быть, это моя вина, что я пересек эту черту в лифте, но я ничего не мог с собой поделать. Проблема состоит в том… хочу ли я в действительности играть в эти игры? Хочу ли я ее? Мой член говорит «да», но мой разум говорит «нет». Роксана — проблема, а мы не можем позволить себе влипнуть в еще большие проблемы. Кто-то должен сохранять ясную голову, когда дело касается ее. Так что нет, я не могу.

Встав, я поднимаюсь на лифте в нашу квартиру, расположенную как раз над одним из наших предприятий. Это старое здание когда-то было гордостью и радостью моего отца. Я наслаждался им, получал огромное удовольствие от того, что сносил его и перестраивал в соответствии с нашими техническими требованиями. Я направляюсь внутрь, ранний утренний свет освещает гостиную, которая пуста. Я поднимаюсь наверх, принимаю душ и готовлюсь к новому дню.

У меня так много дел, а времени на сон нет. По одному вопросу за раз. Сегодня мне нужно найти фальсификатора. Я сделаю несколько звонков за завтраком и надеюсь услышать ответ. Пока выжидаю, я снова подкачу к Триаде, они неохотно дали нам ответ.

Как всегда, я надел свой костюм, готовый встретить новый день. Внешний вид важен, а если ты облачен в костюм, ты наделен силой. Прежде чем они успеют открыть рот, говорю им, что я не тот, кого можно так просто наебать.

К тому времени, как я одеваюсь и спускаюсь вниз, Роксана уже сидит на своем месте вместе с остальными вокруг нее. Кензо ухмыляется ей, пробегая глазами по ее сердитому лицу. Дизель режет ножом стейк, а Гарретт свирепо смотрит на стол. Итак, все как обычно.

Занимая свое место, я наблюдаю за ними, пока наполняю свою тарелку и наливаю чай.

— У нас сегодня много дел…

— А когда было иначе? Ты когда-нибудь берешь выходной? — спрашивает Роксана. Похоже, она часто это делает. Для тех, кому мы не нравимся или кто не хочет быть здесь, она задает слишком много вопросов.

— Нет, — предлагаю я, прежде чем протянуть руку и налить ей кофе, пока Кензо выглядит слишком очарованным ее грудью в рубашке с глубоким вырезом, чтобы сделать это.

Скрестив ноги, я прячу свой собственный твердеющий член. Она хоть понимает, что с нами делает? Разгуливает в этих чертовых нарядах, осмеливается дотронуться до нас. Соплячка.