Логово тьмы
Шрифт:
В этот момент на наш стол принесли мясные блюда, на некоторое время я выключился из лекции, отдав все внимание гастрономическим нуждам. Лишь десяток минут спустя, кое-как насытившись, я вновь прислушался к речам профессора.
– … таким образом, каждая раса стремиться доказать собственное превосходство, первенство в мире и явную богоизбранность, – Успенский обвел взглядом притихшую аудиторию, будто ища несогласных, – Но что, если мы обратимся к фактам?
В полной тишине профессор взял с ближайшего столика графин воды, наполнил стакан и выпил.
– Факт номер один, – Успенский продемонстрировал ладонь с загнутым пальцем, – Нигде, ни в одном уголке света не удалось обнаружить нечеловеческие останки возрастом более двух тысячелетий. Тут можно долго спорить, но правда от этого не поменяется – любые археологические раскопки, где бы они не велись, находят древние орудия и кости, но… только людские! Изделия и останки представителей других рас появляются в значительно более близких к нам временах.
По залу пронесся недовольный гул, источником которого стали представителя гномов и эльфов, имеющиеся тут в достатке. Успенский не обратил на недовольство толпы никакого внимания.
– Второй факт! – бодро выпалил он, – Многие расы, представителей коих я могу наблюдать и здесь, – профессор вежливо кивнул сидящему неподалеку эльфу, – Мнят себя бессмертными. Но! Если это правда, и, поскольку эльфийские легенды утверждают их первородность, логично спросить – где же эльфы возрастом по несколько тысячелетий? Неужели их нет? Ни одного?
Длинноухий, к которому обращался Успенский, что-то ответил, но слов было не разобрать. Профессор, не останавливаясь, вещал дальше.
– Не утруждайте себя, любезные, я изучал вопрос. Ни среди эльфов, ни среди демонов, ни любых других рас, нет индивида с личным возрастом больше… – он задумчиво покрутил пальцами, – … скажем, пятиста лет. А это уже наводит на определенные мысли.
Тут я бы мог с ним поспорить – доводилось лично наблюдать тысячелетнего вервольфа – но зачем? Пусть себе верит, во что хочет.
– Я знаю эльфа возрастом две тысячи лет! – выпалил тонкий ушастик, откуда-то с галерки.
– Да ну? – удивился Успенский, – Что ж, будьте добры, покажите нам его!
– Ну… Не я лично знаю… – смешался крикун, – У брата есть друг, отец приятеля которого…
Конец фразы потонул в общем смехе. Потешались даже другие эльфы, не щадя самолюбие выскочки.
– Так и вы тоже говорите, молодой человек, – как ни в чем не бывало продолжил Успенский, – Вот только истина от этого не поменяется…
Он прошелся по сцене и резко остановился. Все тут же замолчали, настолько профессор завладел всеобщим вниманием.
– Наконец, третий факт, – продекламировал он, – И, прошу вас, примите его без излишнего ретроградства! Как бы не хотелось с этим не соглашаться уважаемым гномам и эльфам, но, так или иначе, на первых ролях в нашем мире – люди. Спору нет, никто не сравниться с горными мастерами в механике; эльфийские менестрели и искусники – неподражаемы; дриады могут вытворять с растениями
Я аж поперхнулся, а что началось в таверне! Крики недовольных перекрывались людскими аплодисментами, стоял ужасный гвалт, местами словесные разборки переросли в миниатюрные потасовки. Прошло добрых минут десять, пока в зале удалось восстановить относительный порядок.
За это время я успел расправиться с вторым блюдом, нам подали десерт. Но, когда профессор начал говорить, я невольно отставил прочь тарелку со сладостями. Очень уж хотелось узнать, что еще поведает Успенский.
– Друзья, успокойтесь! – призвал профессор, – Все доказательства я приведу в нужное время. Вы должны понять, что это не домыслы, не больные фантазии. Моими устами говорит наука!
Слушатели, наконец, угомонились, Успенский уверенно продолжал лекцию.
– Следует считать совершенно очевидным, что прежде, в далекие времена, цивилизация людей находилась в гораздо более развитом состоянии, чем сейчас. Все то, что мы почитаем золотым веком – не более, чем состояние упадка гораздо более могущественной и продвинутой цивилизации. Но… Эта цивилизация, этот народ совершил ошибку. Что это было? Можно гадать. Ясно одно – произошла глобальная катастрофа, в результате которой люди оказались отброшены далеко назад, а в их мир каким-то образом проникли остальные расы. Об этом говорят нам многие находки. Везде можно найти следы былого величия и явные указания на страшную трагедию, почитавшуюся за конец света.
Успенский многозначительно помолчал, давая вновь разволновавшейся толпе успокоиться.
– Раньше… – мягко продолжил он, – Были совсем другие страны, другие города. Даже континенты поменяли очертания! Империя людей канула в лету, о былом могуществе теперь можно только мечтать…
Далее, профессор принялся рассказывать об археологических раскопках, об исследованиях древних рукописей, о своих собственных изысканиях.
Для меня дальнейшее было уже не столь занимательно, я слушал в пол уха. Но вот что поразило – насколько хорошо Успенский разбирался в географии и истории Диких Земель. Что и говорить, такой проводник или просто спутник дорогого стоит! Жаль, конечно, что нам не по пути.
Лекция закончилась глубоким вечером, я прослушал целиком, хоть концовка уже и навевала сонливость. Профессор церемонно раскланялся, прощаясь с публикой, в награду прозвучали жидкие аплодисменты, свою долю в них вложил и я.
– Интересная теория, – заметил Григорий, поднимаясь, – Но пора перейти к практике. Когда вылетаем, Босс?
– Завтра утром, – на секунду задумавшись, ответил я, – Рано утром.
– Понял. В таком случае, я на "Расторопный". Прослежу за порядком, расплачусь с гномами, да и заночую там.