Локотство
Шрифт:
– Поехали!
– требовательно произнёс Мамит, глядя на Варёного.
– Хочешь ему честь подарить? Чтобы его потомки гордо говорили, что он погиб в бою?
– Мне всё равно кто и что у них там лаять будет, - тронул в сторону орка лошадь Варёный.
– А вот то, что они расскажут о нас другим зеленомордым - не всё равно.
– Варёный! Они не одни!
– преградил ему дорогу Шрам.
– Где-то ещё один спрятался. Убьёшь, считай, войну объявишь.
Наказанный недоверчиво посмотрел на Шрама.
– На телегу посмотри. Там вещи детские. Они нас издалека заметили и где-то спрятали орчёныша. Сейчас смотрит откуда-то на нас. Лучше будет если так разъедемся.
В леса орочьего перешейка мы входили, подстёгивая особо неторопливых животных - боялись, что зеленомордые могут нагнать. Страх родился не на пустом месте. За день до этого мы пересекли следы множества лошадей. Учитывая их глубину и местами мелькавшие отпечатки огромных лап хрумзов, сомневаться в том, кто является их хозяевами, не приходилось. Шли они, что не могло не радовать, примерно в том направлении, где мы набедокурили. Сколько примерно было всадников, определить было сложно, только за нами степь была гораздо менее взрыхлена.
Въехав под сень деревьев дозорные разъезды, практически сразу нарвались на полусотню орков. Поскольку эти добром расходиться не возжелали, выпустив в нас несколько десятков стрел, пришлось провести полноценную операцию, развернув все две тысячи, чтобы попытаться поймать тварей. Ключевое слово попытаться, поскольку зеленомордые даже на полёт болта нас к себе не подпустили, уйдя по итогу в степь. В процессе этой охоты и наткнулись на них...
Почти сотня конных имперцев, загнанная всего пятидесятью орками, оказалась в капкане леса. Развернуться, как следует для атаки, они не могли - мешали деревья, а пойти напрямую "в лоб" у них кишка оказалась тонка. Короче... не то чтобы сходу сдались... но путём переговоров, в которых было обещание сохранить жизнь, воины отдали оружие и лошадей. И вот... лучше бы они упёрлись. Дилемма, однако. С одной стороны обещали отпустить, с другой - восемь десятков лошадей мы точно не вернём, а отпустить воинов так, равносильно убить. В общем... тащились они за нами отдельным отрядом, вооружённым лишь палками. В свои ряды мы их понятно не примем, да и они не захотят - больше половины знати, но и бросить людей на растерзание оркам мы не могли.
Оркам... А вот тут эта сотня порадовала, разъяснив нам историю событий...
Если кратко, то наш план сработал на двести процентов. Имперцы, выдвинувшись тремя тысячами усиленных войск, что по факту составило три с половиной тысячи, столкнулись с неким количеством зеленомордых, когда разворачивались обратно, для того чтобы наказать в край охреневших рабов, осмелившихся войти в имперские земли. И тут... И тут орки неожиданно размазали их по побережью. Сколько точно было зеленомордых, никто из пленных объяснить не мог. Напоминало анекдот с числом "дохрена". Корче... мытарей в этом году ждать не стоит.
Глава 12
В свои владения мы вступали уже практически летом. Погода стояла мерзопакостная - ливень не утихал вторые сутки. Остановились первым делом на Имперских валах - всё равно их хозяев ожидать этим летом не стоит. Затем вильнули через побережье, именно там была более нормальная дорога... ну как дорога... путь, для телег. Каково же было удивление, когда в заливе, сквозь косой ливень управляемый порывистым ветром,
Пришлось постараться, чтобы привлечь внимание находящихся на борту. Спустя час, когда точка лодки смогла, превратившись в двадцативёсельный баркас, причалить, мы узнали историю Глоба, в настоящий момент находившегося в Шахматной. Заодно и прояснили откуда у нас в заливе ещё два корабля (У нас теперь четыре... Четыре! Судна).
– От мы только спроводили купца, - рассказывал, угощая нас в шатре (Он! Нас!) вином, старший эскадры - Шапель, - как увидели он того, - он пальцем указал на ближайшее к нам многопалубное судно, видневшееся в проёме откинутого полога, - красавца. Две палубы, трюм, три камнемёта, барл... баклиста...
– Твоё поди?
– спросил Клоп.
– Ага!
– Но тут же посмотрев на меня, изменился в лице.
– Глоб сказал, поговорит с вами, чтобы меня капитаном...
– Если поговорит, то ты и будешь, - успокоил я его.
– Ощем, - весело продолжил капитан "Сухого" - так, как потом, оказалось, назвали судно.
Причём, не знаю как наши, а местные моряки крайне верили в приметы, и назвать судно в честь погибшего человека, было против правил. Но, Глоб настоял.
– ... Глоб сказал, что познакомиться надо...
– вещал далее Шапель, - с капитаном судна. Они вроде как подпустили нас, а потом у сторону. Ну, мы за ними. Взяли бы. Только небо посинело. Глоб, сказал, уходить у сторону. Скоко не уходили, а слегка зацепило. Руки словно в бочке болтало... Одну мачту сломило. Мы ужо и выстрогали, - посмотрел он на меня.
– И реи, и мачту, и верёвок набрали! Парусов нет. Глоб говорил, что...
– глаза покосились на Элидара, - маги помогут укрепить, потом поставим. А паруса добудем.
– Поможем, - кивнул Эль.
– От мы как собрали поломанные снасти, пошли к берегу, а тут снова то судно. А мы без паруса. Ну... гнали его, гнали... В лафотские воды уже зашли, когда настигли. А там... рабы.
– Такое впечатление, что люди, это главный товар Империи, - по-русски прокомментировал я.
– Так и есть, - ответил Мишка.
– Медицина на уровне. Не мрут, как мухи. Я специально интересовался: слово эпидемия, тут не знают. Самое серьёзное, это нашествие резниц в Луиланском. Тогда алтырей со всей Империи нагнали, - Элидар сделал жест рукой, позволяя рассказчику продолжить.
– Ну, забрали, конечно, - продолжил тот.
– Пошли обратно. Только когда лёд ломаться под килем стал, Глоб велел к Лафотским поворачивать. Тама туго было. Пол зимы на рыбе впроголодь держались. Потом лафоты о нас прознали. Стали наведываться. Мы раза три билися и в море ушли - много их. Настырные. Там поскиталися. Почти до Гурдона дошли. Там вон того доходягу, - Шапель кивнул на самое мелкое судно с двумя мачтами, - спиратили. Вина!... Море. Только неказистое судёнышко с двумя мачтами. Даже снасти магией не пропитаны. Ну, подобрали, чего добру пропадать. Так и вернулися.
– А ещё одно чьё?
– спросил Санит.
– Мы когда пришли, он уже был тута. Соли, говорит, привёз. Рабов.
– Это как?
– усмехнулся воёвый.
– Собрал, говорит, беглых, что к нам хотят, да и привёз.
– Смело, - вполне серьёзно произнёс Эль.
– Много рабов?
– Ну...
– замер Шапель.
– Тридцать два, - оповестил нас паренёк сидящий поодаль, возрастом зим шестнадцати.
Я уже давно косился на его причёску с хвостиком - не самая обычная в этом мире. От излишних вопросов пока удерживала рабская печать.