Ломая стены

Мартьянова Ксения

– А как же. – Анджи отпила из бокала и посмотрела на меня. – Почти все мои друзья не хотят расставаться со своими малышами.

– Это было очень предусмотрительно с твоей стороны, сделать детскую комнату.

– Да. И нанять двух замечательнейших воспитательниц из детского сада, которые глаз с них не спустят. – Она улыбнулась мне. – Выглядишь просто превосходно. Агнесс постаралась на славу.

– Спасибо. – Я застенчиво улыбнулась и глотнула «успокаивающую смесь».

Я, действительно, была безумно благодарна Агнесс за

то, что она для меня сделала. Сама того не осознавая, я напоминала себе королеву на балу, разве что моё платье было облегающим, хотя и длинным. Легкая, струящаяся ткань безумно приятная к телу. Платье было черное, но с серебряными плавными линиями, которые придавали ему ослепительный блеск, и создавали ощущение морской глади или бликов на спокойной воде. Бретели были усыпаны серебряными блестками, их линия шла вниз, очерчивая полукруг, немного открывая тело с боков, выше живота, и, переходя в открытую спину. Мои волосы были распущены. Агнесс перекинула большую их часть в правую сторону, открыв тем самым мой лоб и часть моей шеи, которую украшало сверкающее алмазное ожерелье, составляя комплект таким же сережками в моих ушах. Мои глаза были ярко очерчены и напоминали кошачьи. Розовая помада, которая теперь украшала мои губы и смущала и радовала меня одновременно. Не по собственной воле, мне пришлось надеть шикарные туфли из коллекции. Белые, на высоком каблуке, которые почти полностью, закрывало платье в пол.

– Пойду, поболтаю с гостями и встречу тех, кто ещё не доехал. Ты не обидишься, если я ненадолго тебя оставлю?

– О, нет, беги, конечно.

Анджи улыбнулась мне и, подмигнув, прошла к гостям. Я решила обойти галерею и сделать приятное своей подруге, которая вложила в эту выставку частичку себя.

Первое, что попалось мне на глаза, был снимок морского пейзажа. Волны вечернего моря на переднем плане, еле видневшиеся горы – на заднем. Розовые облака на небе, и такие же блики на воде от заката придавали фотографии неописуемое удовлетворение и спокойствие, и создавали романтическое настроение. Я тепло улыбнулась и подошла к следующему снимку. На нём был пойман уникальный момент, который увидит далеко не каждый. Приближенные ветки деревьев, то ли поздним летом, то ли ранней осенью, заполняли весь снимок от начала и до конца. В объектив была поймана капелька после дождя, которая должна была вот-вот слететь с края ветки и разбиться о землю. Но она уже никогда бы этого не сделала, она осталась жить на этой фотографии, это создавало ощущение свежести и прекрасное чувство от того, что фотограф увековечил этот момент.

Почувствовав прилив жизненных сил, я улыбнулась, и мой взгляд остановился на другом, черно-белом снимке. Это были смеющиеся дети. Одна девочка, в центре, в легком летнем платьице, прыгала через прыгалки. Её волосы развивались на ветру, и она обворожительно по-детски улыбалась. Рядом с ней, сидя на траве, улыбался мальчик, видимо влюбленный в неё, потому что такого нежного взгляда я никогда не видела у друзей. На заднем плане, я заметила девушку и парня. Девушка шла босиком, неся в руках пару босоножек, а другой рукой, сжимала его руку. Веселая, она немного опустила голову, а парень, видимо, что-то шептал ей, наклонившись.

– Ну как? – Анджелина встала рядом со мной, положив голову мне на плечо.

– О, Боже, это невероятно. Андж, я ничего прекраснее никогда не видела. Ты поймала такой момент. Такое живое мгновение, наполненное счастью и нежностью. – Она посмотрела на меня, видимо заметив, мои блестевшие глаза.

– Снимок, действительно,

фантастичный. Только плакать не вздумай! – Она улыбнулась мне. – Макияж испортишь.

– Да, ты права. Не буду плакать.

– Пойдем со мной. – Она схватила меня за руку и куда-то потащила.

– Куда? – Я рассмеялась. – Если я грохнусь на таких каблучищах и испорчу платье Агнесс, я скажу ей, что виновна ты.

– Без проблем. – Анджи тоже засмеялась. И в тот же момент мы остановились у стены. – Закрой глаза. – Я удивленно посмотрела на подругу. – Да закрой ты, говорю.

– Ладно, ладно. – Я улыбнулась. – Закрыла, мамочка.

Я почувствовала, как она развернула меня. На сколько градусов я не успела понять, потому что, по-видимому, шампанское только что ударило мне в голову.

– Можешь открывать. Только прошу тебя, не злись.

Я открыла глаза, и часто заморгала. На фото была изображена я, смотрящая куда-то вдаль. Мои глаза были грустными, хотя я пыталась выглядеть счастливой. И, как мне показалась, они были наполнены чувствами. Фотография была черно-белая, что придавало ей какую-то привлекательность.

– О Боже. – Я приложила ладонь ко рту. – Я… у меня глюки?

– О, нет, не думаю. – Моя подруга рассмеялась и глубоко вздохнула. – Ну, что скажешь?

– Я… удивлена. И ошарашена. И я немного сержусь.

Анджи прикусила нижнюю губу и посмотрела на меня с ожиданием.

– Насколько немного?

– Немного.
– Я сделала жест большим и указательным пальцами, как это делали, когда хотели показать своё «немного».

Она облегченно вздохнула и улыбнулась.

– Слава богу, ты совсем ведь и не злишься.

Я резко повернулась к подруге и вопросительно подняла одну бровь.

– Уверена?

– О, да. Иначе, ты сейчас бы была похожа на Везувий, и мы все пострадали бы от твоего праведного гнева.

Я улыбнулась ей и покачала головой.

– И всё-то ты знаешь. – Я повернулась в сторону снимка. – Я помню его. Ты снимала на свадьбе у Кэтрин. Я тогда ещё попросила тебя показать, что получилось, а ты пожадничала.

– Эй! И ничего я не пожадничала! – Анджи толкнула меня в бок и улыбнулась.
– Я его обрабатывала. И не зря. Получилось чудесно.

– Не нужно было тебе его вешать.

– Это ещё почему?

– Я здесь… какая-то не такая.

– Не такая? – она удивленно посмотрела на меня. – Если ты называешь выражение чувств и эмоций словом «не такая», то ты совсем ничего не понимаешь.

– Я просто смотрю куда-то в сторону, какие тут могут быть чувства?

– Не в сторону. – Анджи скрестила руки на груди и заглянула мне в глаза. – Порой, ты меня бесишь. Знаешь же прекрасно, что ты чувствовала в тот момент, когда я щелкнула фотоаппаратом! Но нет, ты же будешь отнекиваться и не соглашаться, пока совершенно не сведешь себя с ума!