Ломота
Шрифт:
Спасибо, что не пришлось об этом просить... мне просто нужен зонт...
— Спасибо! — снова кричу, потому что от дроби по деревянному гонту над головой, я уже едва слышу саму себя.
Вешаю трубку и вновь оглядываюсь, стараясь рассмотреть хоть что-то сквозь пелену дождя. Но единственное, что я вижу, так это горящие окна в здании ресторана. И то с трудом. Прекрасно... просто прекрасно! Я уже боюсь представить во что превратилась дорожка, учитывая то, что здесь ведутся ремонтные работы...
Я
Прошло не больше минуты, прежде чем я увидела мужскую фигуру, бегущую в мою сторону. Я облегчённо вздохнула и даже позволила себе улыбнуться. Наконец-то...
Решено: будет лучше, если я приеду сюда утром. Слишком рано, но другого выхода у меня нет.
Я шагнула в сторону приближающегося, и с моего лица медленно сползла улыбка. Марат. Дьявол во плоти. Странно, что я вообще его узнала, учитывая тот факт, что вокруг нас стояла почти непроглядная тьма.
Ссутулившись, парень перешагнул порог беседки и опустил зонт.
— Пошли, — даже не поздоровавшись, он шагнул ближе и махнул головой в ту сторону, откуда пришёл сам. Растерявшись, я ничего не ответила. Лишь послушно кивнула и, сжав сумочку крепче, позволила ему сковать свой локоть и подтолкнуть меня к выходу.
— Предупреждаю сразу, что домой ты сейчас не уедешь, — громко произнёс Марат, склоняясь к моему уху. Я тут же почувствовала запах алкоголя.
Я возмущённо нахмурилась, собираясь дать привычный отпор, но он меня опередил:
— Даже если ты захочешь, ты не уедешь дальше своего парковочного места.
— Ты не слишком много на себя берёшь?! — меня жутко бесит его повелительный тон. Словно я его подчинённая.
— Ты там не развернёшься! — рявкнул так, словно это я его бесила, а не он меня! Ну и хам! — там уже один не выехал, и четыре тачки помял! Так что, прости, милая, но тебе придётся подождать своей очереди!
Марат грубо потянул меня за локоть и снова поднял зонт над нашими головами. Над моей головой.
Мне хотелось ударить его. За грубость, за его тон, и за то, что заставляет чувствовать себя дурой!
Но я снова молчу и покорно иду за ним. Как только мы вышли из беседки, я застыла, понимая, что мои ноги уже по щиколотку в воде!
— Да что же это такое! — прошипела, готовая расплакаться. Этот вечер превосходит все мои ожидания!
— Подержи, — Марат впихивает мне в руки зонт, а сам, наклоняется и неожиданно подхватывает меня на руки.
Я взвизгиваю, обхватывая его шею, и выдыхаю ему в лицо, а он быстрыми шагами направляется к запасному выходу, откуда сам пришёл пару минут назад.
— Опусти меня! — спохватилась немного поздно, стараясь держать своё лицо как можно дальше от его, — я могу сама
— Если ты хочешь сломать ногу на своих каблуках, — его слегка охрипший голос добавляет мне мурашек, — с твоим везеньем: только в путь.
Он произносит последнее слово и опускает меня на ноги.
Слава богу...
Мы уже на крыльце.
Марат, ухмыльнувшись, распахивает передо мной дверь, а продолжаю стоять истуканом, стискивая в одной руке сумочку, а в другой зонт.
— Давай, — он забирает у меня зонтик и, сложив его, несколько раз стряхивает с него капли. Захлопывает за нами дверь и закрывает ту на ключ, — кто тебя надоумил в такую погоду ехать сюда? — задаёт вопрос, но создаётся впечатление, что он разговаривает сам собой, — ты прогноз вообще смотришь?
А вот это уже адресовано конкретно мне.
— Прогноз не передавал конец света! — огрызаюсь и осматриваюсь, наконец, — где мы?
— Это важно? Идём, — парень обходит меня и дёргает за другую дверь, впуская нас в длинный и светлый коридор, — обсохнешь и дождёшься, когда дождь сбавит обороты. Потом поедешь.
Я следую за ним, рассматривая тугие мышцы, облепленные мокрой белоснежной тканью его рубашки. Сглатываю ком в горле, и прикусываю нижнюю губу. Меня не должно быть здесь... отворачиваюсь, концентрируясь на том, что мои туфли полны воды, а мои ноги то и дело норовят выскользнуть из них. Я, должно быть, сейчас похожа на ведьму.
Злюсь. Почему это вообще меня сейчас волнует?!
Единственное, что должно меня сейчас волновать, так это то, что мне категорически нельзя болеть! Не сейчас!
Мы выходим из коридора, и я поднимаюсь за Маратом по лестнице. Стараюсь не смотреть больше ни на его спину, ни на бёдра, обтянутые чёрными брюками. Исключительно на носы своих лодочек. Поднимаю взгляд лишь тогда, когда мы останавливаемся.
— Мне нужно домой, — бормочу, когда он распахивает передо мной очередную дверь, и делаю шаг назад.
У меня плохое предчувствие. Слишком плохое.
— Успеешь, — как-то небрежно отвечает Марат, и протягивает ко мне руку.
Я дёргаюсь назад, и моя нога подворачивается. Сама хватаюсь за его кисть, и Марат тут же тянет меня к себе, подхватывая под рёбра.
— Чёрт...
— Ты слишком часто чертыхаешься.
— Я не люблю слово “блин”, — втискиваю между нами сумочку, создавая иллюзию расстояния, и хоть какой-то преграды.
— Я говорю: “блять”. Универсальное слово, — Марат ухмыляется и отпускает меня. Подталкивает, вынуждая зайти, — но ты ведь хорошая девочка? Так? А хорошие девочки, как я понимаю, не матерятся...
— Твои шуточки сейчас неуместны, Марат, — я нервничаю. И, кажется, это очень заметно. Потому что моя голова постоянно вертится, а взгляд беспокойно блуждает от моего “спасителя” к мебели и стенам... кабинета, — это твой кабинет?