Лоно Заруны
Шрифт:
В голове еще мелькнула мысль об этой девке, жене Лахрета. До конца Мара так и не смогла раскусить ее. Вроде бы та всегда прикидывается наивной простушкой, но ее везде и всегда преследует просто мистическое везение. Подумать только! Она умудрилась даже подружиться с тараком! И мало того, притащить его в Ир и сделать одним из ведущих специалистов в медицинском атконноре. Эта Лана даже не представляет, сколько силы в себе таит. Но, может, это и к лучшему, ведь тогда Маре точно не победить. Она не понимала, как эта неопытная и казалось бы глупая простушка добилась такого признания и власти над своей ниясытью?
Поджав пухлые рубиновые губы, Мара постаралась утешить себя тем, что у нее есть небольшая страховка – свой человек среди приближенных этой негласной шиасу Ира. Даже закоулочный дворовой нхур (животное, похожее на пса) в каждом дворе Ира знает, что их городом правят за кулисами Лахрет и его жена. Пусть Лана и не до конца это осознает, но… Конечно, во главе стоит муж Рии, Ханам Кос, но тот до умопомрачения боится и уважает этого нурита (наездника нура, самца ниясыти) Лахрета Ноа. Он лишь тряпичная кукла в руках этого умелого кукловода. Все же она верила, что сумеет справиться. В этом им с Тиретом поможет многолетний опыт пребывания у власти и преданные друзья, которые продолжают им сочувствовать и поддерживать.
Тряхнув головой, Мара попыталась отогнать от себя эту назойливую как насекомое мысль о тех, кто навсегда испортил ее жизнь. Она была твердо уверена, что у них с Тиретом получится, и никто не помешает возвратить вожделенную власть. Даже их сын Наран.
Вспомнив о нем, бывшая шиасу не смогла удержаться от того, чтобы не вздохнуть глубоко и горестно. Наран был единственным сыном, который слишком сильно напоминал ей ее родного отца. Такой же упрямый и целеустремленный, такой же принципиальный и яростный сторонник справедливости. Память об отце всегда согревала ей душу и тут же ранила обоюдоострым мечом. Он всегда учил Мару всему, что она с вопиющей наглостью втоптала в грязь, сделав свой первый опрометчивый шаг в день, когда толкнула Лахию, мать Лахрета, с лестницы. С того момента вся ее жизнь полетела кувырком и по наклонной. Жалела ли она когда-нибудь об этом поступке? Что уж об этом говорить сейчас? Зависть и безответная любовь сыграли с ней злую шутку. Кто знает, возьми бы она эти гнилые чувства под контроль, была бы она счастлива по-настоящему с другим мужчиной?
– Ты здесь? – столь родной и любимый голос вывел Мару из водоворота размышлений о горькой судьбе и заставил вздрогнуть.
Она повернула к нему лицо. Тирет стал рядом, и, не глядя на нее, скрестил на груди руки.
– Я вижу, ты искал меня. Приятно польщена.
– Продолжаешь язвить?
– Что хотел?
– Сообщить кое-что.
– Говори.
– Мне удалось сегодня попасть за поле.
– Встречался с Азу?
– Нет. Она прислала своего хуна Азока и Задорга.
– Значит, до сих пор еще не доверяет.
– Не доверяет, - согласно кивнул Тирет и повернул лицо к жене. – К сожалению, это усложняет наши планы. Приходиться пресмыкаться перед этими… - он презрительно скривил губы и гадливо сплюнул.
– Неужели она еще не поняла, что нам можно доверять? Столько вышек уже выведено
Губы на лице бывшего лорта Иридании опущенной дугой красноречиво выражали все недовольство положением, в котором они сейчас пребывали.
– Тебе никогда не доставало терпения… - меланхолично протянула Мара, безэмоционально уставившись вдаль, в сторону голубого горизонта.
– Мара, только вот не начинай опять! – его всего передернуло.
– А кто тебя заставлял так скоро продавать эту девку таракам?
– А кто знал, что Лахрет сумеет ее найти раньше, чем ее сделают куклой?
– А то ты не знал, что у нее есть иммунитет к таракскому внушению! – она злостно сверкнула глазами. – Я тебе говорила! Но ты же у нас самый умный! Тебе не нужно прислушиваться к мнению женщины!
Тирет зло цокнул уголком губ и отвернулся, процедив сквозь зубы:
– Я не мог знать… Хватит это опять жевать!
Лицо Мары озарила торжествующая улыбка. Ей всегда доставляло удовольствие, когда удавалось выиграть у мужа в споре. Поэтому она смягчилась:
– Ладно. Что удалось выяснить на встрече?
– Им удалось вывести из строя еще две вышки. Лахрет бегает, как ужаленный нхур. Все недоумевает, как же им удается этого достичь? – он самодовольно вздернул волевой подбородок и покосился на Мару.
– Значит, всего уже пятнадцать вышек. Еще несколько и поле точно даст прореху, - она злорадно сощурилась.
Неужели день расплаты близок? Неужели она увидит, как никчемные лорты будут валяться у ее ног и молить о пощаде, чтобы спасти свои мягкие места от гибели. И тогда… ее воображение красочно нарисовало, как она и Тирет победоносно вновь спасают мир и прогоняют тараков восвояси. От этого на лице ее заиграла улыбка предвкушения. Тогда все узнают, что ее, Мару Ниасу, нельзя вот так унижать и гнобить. А каждый, кто это посмеет сделать, должен быть наказан. Жестоко наказан.
– Лахрет, говоришь, не может понять причины поломок… - она довольно закивала головой.
– Не совсем… - недовольно скривился Тирет.
– В смысле?
– Последнюю вышку пришлось выводить нестандартным способом. Его люди могут догадаться.
– Ты думаешь, они вычислят систему?
– Не знаю. Я никак не могу подобраться к нему близко. Он умеет окружать себя верными людьми. Должен признать, у него в этом талант.
– Ничего, это ненадолго, - попыталась успокоить мужа Мара и легко коснулась его руки.
Он не отдернул ее, что было верным признаком, что он настроен дружелюбно и в добром расположении духа. А значит, можно действовать, тем более скоро ее Кара должна подняться в свой брачный полет…
*** *** ***
– Да, Мэнона, Забава точно поднялась в брачный полет и еще лежит с Лиритом, а мы с Лахретом обедаем. Она не сможет сегодня прилететь к тебе на осмотр… Завтра постараемся с утра уже быть у тебя. Все, пока… Пока… - я отбила вызов гадака и положила коммуникатор на стол.
– Что твой гадак говорил? – тщательно пережевывая немного пересоленную кашу, спросил Лахрет, сделав акцент на слове «твой».
Мы сидели в столовой у самого окна, вовремя подоспев к моменту, когда самое удобное место освободили насытившиеся студенты. Я спрыснула на замечание к слову «твой».