Лоно Заруны
Шрифт:
Итак, с этим твердым решением я встала из-за стола и направилась к выходу. У лестницы атконнора меня с нетерпением уже ждала Забава. Уютно усевшись на ее теплой шее и привычно ухватившись за шейные складки, я послала свою «ниру» в Небесный Ир. Перед этим, конечно, ясно представила все необходимые для этого ориентиры, как учил меня Лахрет. Это необходимо так же, как для пилота внести данные о конечном пункте назначения автопилоту. Я представила утренний купол медицинского атконнора с четырьмя цилиндрическими башнями по углам, его бело-зеркальную поверхность и дивный ландшафт перед обрывом парящей глыбы. Забава понятливо крякнула, окутала нас защитным полем и вызвала перед нами вход в зияние, – так называемую прореху в пространстве (ниясыти
Идя перед Забавой по гулким коридорам медицинского атконнора, я снова мыслями возвращалась к прошлому. Разве я могла тогда знать, что буду так легко преодолевать пространство, как сейчас? Я-то ведь и фантастику читала только в школе. Одна из них была о путешествии к Затерянному миру да Таинственный остров Жюль Верна. Больше что-то не припоминается ничего. А тут… с моей жизни можно писать фантастику.
В смотровом кабинете, пританцовывая от нетерпения, нас уже ждал Мэнона. Когда мы вошли, он учтиво склонился передо мной, продолжая норовить грохнуться на колени в привычном приветствии своей повелительнице (сколько же мне стоило сил его от этого отучить!).
– Приветствую вас, моя хаягетта! – Мэнона уже давно свободно говорил на ириданском
Я коротко кивнула ему в ответ, проследив взглядом, как Забава привычно направилась к специально сконструированной для нее платформе сканера. Затем снова взглянула на гадака. Я давно привыкла к его «неординарному» виду: ящероподобное существо на двух лапах; белоснежные острые акульи зубы; зрачок узкой вертикальной полосой пересекает всю роговицу, за которой едва виднеется белок; ото лба до затылка выступает холмовидный нарост, соединяющийся двумя ветвями в один мыс и складка кожи на задней части толстой шеи. Раньше это вызывало во мне приступы панического ужаса, теперь же я совершенно не обращала на это внимание. Мало того, настолько привыкла к виду гадака, что спроси, как он выглядит, я бы растерялась. В голове у меня лишь человеческий образ.
– Я вижу, ты уже нас ждал… - рассеянно протянула я, садясь на белый кожаный диван у входа в кабинет.
– Конечно, моя госпожа!
– Что ты сегодня придумал?
– О! – он восторженно выпучил глаза и подпрыгнул к монитору кома, набирая на интерфейсе ряд нужных команд. – Я мучился три недели над этой машиной! Мне вот только недавно доставили нужные детали, чтобы я мог дальше работать!
На Забаву тут же полился неяркий свет сканирующего луча.
– Теперь сканировать стало намного удобнее. Процедура длиться несколько минут и видно все в трехмерном воспроизведении, - бубнил довольно гадак, продолжая что-то набирать на сенсорной панели управления.
На экране светилось трехмерное изображение моей Забавы. Рядом каждый орган отдельно, открываясь в отдельных окнах. А возле картинки органа бежали строчки данных о его состоянии. Гадак нажал еще пару иконок на интерфейсе, и из платформы выдвинулась рука-хват, легко коснувшись кожи ниясыти и взяв кровь на анализ. Забава даже не моргнула - ей уже давно не привыкать к иголкам и инъекторам. Мэнона листал окна, довольно кивая, как опытный хирург возле результатов сканирования пациента. Что-то угукал себе под нос, пока не дошла очередь до последнего и самого главного для Мэноны органа, и тут же озадаченно завис.
– Хм… странно… - почухал он подбородок, недоуменно вскинув некое подобие бровей.
– Что? – я тут
– Не волнуйтесь, госпожа, у Забавы все очень хорошо. Она здорова. Даже атрофированный яйцеклад стал мягче. Но вот это…- он пальцем ткнул на изображение ее репродуктивного органа. – Этого тут не должно быть…
– Ты о чем? – я хмурилась и щурила глаза, будто от этого изображение станет более понятнее. – Я пока что ничего странного не заметила. Все как обычно.
– Не совсем. Вот, смотрите, - он ткнул уже прямо по экрану, и изображение мгновенно увеличилось, приблизив изучаемый орган. – Вот здесь хорошо просматриваются яичники Забавы… Они не развиты, и труба яйцеклада аномально тонка. Все, как и раньше. Но вот за яичниками что-то выступает…
– Что это?
Мэнона нажал пару команд, и изображение немного повернулось.
– Хм… Очень необычно… Похоже на второй яичник. Он сильно увеличен. Необычно увеличен. У нир его нет. Точнее он в рудиментарном состоянии. У других королев его почти не видно из-за развитого переднего яичника. Хм… Надо воспользоваться моим новым изобретением.
– Каким? – я удивленно перевела взгляд на бегающие пальцы гадака по интерфейсу кома.
Вскоре из-за стола, на котором стоял ком, выдвинулся небольшой проектор и испустил пучок света, превратившийся через секунду в трехмерное изображение яичника Забавы, словно он висел перед нами отдельно в воздухе.
Забава заинтересованно свистнула, моргнув двумя веками. До этого Мэнона не демонстрировал ничего подобного. Тот же, не обращая особого внимания на наши удивленные возгласы, держа ладонь возле подбородка, подошел к изображению так, что его нос уперся прямо в край изображения.
– Что это, Мэнона? – я стала за его спиной.
– Это я называю объемным изображением света! – горделиво покосился на меня гадак.
– Голограмма… - загадочно протянула я.
– Интересное название. Хорошо, я так и буду это называть.
– Что ты видишь?
– Вот, смотрите, - он засунул палец прямо в голограмму, чуть выше яичника, находящегося над трубой главного яйцеклада. – Этого я раньше не видел у нее. Я назвал этот отросток «второй канал». В книгах и файлах мало о нем говориться. Доктор Хоши говорил, что возможно, это запасной яичник. Он развивается у королев ближе к половозрелости. Но я не согласен с ним. Когда королева вынашивает в себе яйца… она иногда, может использовать оба яичника. Он у нее тоже развит, только не часто задействуется. Не знаю, от каких природных процессов это зависит, - Мэнона замолк на минуту, задумчиво продолжая чухать чешуйчатый подбородок. – Когда мне дали продиагностировать Шиму перед ее эээ… временем кладки, я не заметил, чтобы этот яичник был задействован. Он находился как бы в спящем состоянии.
– Ты можешь предположить, что это значит?
– Нет. Не могу. Но у Забавы он очень увеличен. Намного больше, чем у Шимы. Может, организм Забавы среагировал так на болезнь? Какая-то необъяснимая реакция на осложнения? Может, активировался резервный вариант? Сложно что-то сказать. Знаешь, как бывает, когда у кого-то отказывает какой-либо жизненно важный орган, например зрение, тогда другие обостряются, забирая некоторые функции неработающего.
– Это плохо или хорошо?
– Думаю, скорее хорошо, чем плохо, - протянул гадак, задумчиво посмотрев на озабоченную королеву-ниру. – Время покажет. Но ничего, что угрожало бы ее здоровью. Нет причин для паники. Кстати, - он повернулся ко мне лицом. – Я приготовил новую вакцину… улучшенная формула. Может, это что-то прояснит? Я работал над ее формулой пол года. Кое-что меня смущало, но вчера на меня снизошло озарение! – он расширил глаза, спародировав одного своего ассистента. Я весело улыбнулась мысли, что тарак старается быть похожим на человека. – Теперь я уверен на все сто! Можно я сегодня его введу в кровь Забавы?