Лора
Шрифт:
– С чего бы я стала это делать, – фыркнула Лора, – если могу просто сидеть и смотреть, как ты умираешь?
Несмотря на временную потерю бессмертия, боги сохраняли частицу своей мощи, чтобы защитить себя. На пике расцвета их истинные силы безграничны, а то, чем они владели, оказавшись в человеческом теле, было жалкой пародией на былое могущество. И, что еще хуже, только Аполлон вроде бы сохранил дар исцеления себя и других. Афина, возможно, превосходила физической силой остальных восьмерых богов в Агоне и по-прежнему могла стирать целые здания
На крыльце послышались быстрые шаги Майлза. Лора вскочила, бросив на богиню тяжелый взгляд. Афина напряглась от такой дерзости.
– Когда он войдет, ни слова, – предупредила ее Лора. – Притворись, что спишь.
– Не оставляй меня, – слабым голосом произнесла Афина. – Я запрещаю.
– Хорошо, а я запрещаю тебе умирать прямо сейчас, – отрезала Лора, и ее сердце забилось сильнее. – Нужно все убрать, пока ищейки не учуяли твой след и не привели сюда охотников.
Взгляд Афины блеснул.
«Черт», – с тоской подумала Лора. Даже истекая кровью, теряя сознание, богиня никогда бы не упустила такую важную стратегическую деталь, если бы не находилась в абсолютно отчаянном положении.
Дверь распахнулась.
– Я принес!
Ноздри богини раздулись, но она послушно закрыла глаза.
– Спасибо. – Лора поблагодарила Майлза. – А теперь иди наверх и ложись спать.
– Э-э… что? – удивился Майлз, намереваясь выйти за ней обратно на улицу. – Что ты собираешься делать?
– Отмыть крыльцо и все вокруг, пока кто-нибудь не заметил кровь и не вызвал полицию, – объяснила Лора. – Иди к себе.
Майлз покосился на распростертую на полу Афину.
– Слушай меня, – процедила Лора стальным голосом. Майлз вздрогнул, но ей было не до сантиментов. Ее друг понятия не имел, во что его втянули. – Иди наверх. Не открывай дверь. Если заметишь снаружи кого-нибудь подозрительного, позвони мне.
Не собираясь больше тратить драгоценное время на объяснения и поток новых вопросов или возражений, Лора молча открыла дверь. Сбежав по ступеням у парадного входа, она обогнула дом и направилась к входу в квартиру, расположенную в бейсменте[20], которую использовали как склад. Времени почти не оставалось. Сквозь завесу облаков уже проглядывало солнце, скоро оно встанет, а с ним и жители Нью-Йорка.
Лора вылила две бутылки кислородного отбеливателя в ведро и, воспользовавшись соседским шлангом, развела водой. Потом схватила щетку с железной щетиной и принялась что есть сил оттирать лужу крови возле мусорных баков. Подстегиваемая страхом, что ее заметят, она скребла, пока не закружилась голова, а руки не начало разъедать химикатами.
Выливая окровавленную воду из ведра в сточную канаву, Лора вдруг окаменела… глядя, как потоки дождя стекают по тротуару в ливневую канализацию.
Мало того, что тяжелый запах крови и особый запах богини скрыть почти невозможно, так теперь она сама пропиталась и тем, и другим. Оставался единственный выход – запутать охотников слишком большим количеством
И Лора двинулась обратно по следам Афины, оттирая тротуар. Она решила хорошенько побродить по другим районам, разбрызгивая там и тут окровавленную воду из ведра.
Наконец, оказавшись возле Центрального парка, она стащила с себя грязные кроссовки и носки. Перспектива возвращаться домой босиком по грязному, потрескавшемуся асфальту вызывала отвращение, но она поспешила обратно, стараясь не думать о том, что предстояло сделать. Она петляла по улицам, выбрасывая по одной кроссовке, по одному носку в попадавшиеся по дороге мусорные баки и урны.
Приближаясь к дому, Лора швырнула ветровку в кузов ползущего мимо мусоровоза и напоследок запихнула джинсы и рубашку под шасси двух разных грузовиков доставки, стоявших у магазинчика мистера Эрреры.
Вместо того чтобы войти в парадную дверь, Лора вошла в дом через бейсмент. Сандаловый запах одеколона Гилберта витал повсюду, смешиваясь с легкими запахами плесени и пыли. Отставив в сторону коробку с его галстуками-бабочками на каждый праздник, Лора порылась в контейнерах, где было свалено разное барахло, и нашла старые шорты и футболку.
Натянув их, Лора запихнула грязную одежду в пакет для мусора и постаралась выровнять дыхание. Через некоторое время привычный запах дома вытеснил химическую вонь, забивавшую ноздри, а паника опять сменилась злостью.
Поднявшись по внутренней лестнице, Лора вернулась в тишину первого этажа. Напряжение немного спало, и, оглядевшись, она расплылась в улыбке: Майлз отмыл коридор, выключил свет в гостиной и оставил стакан воды и пузырек с аспирином возле Афины.
«Очень кстати», – признала Лора. Без Майлза было бы гораздо тяжелее.
Она посмотрела в сторону входной двери: Майлз не просто ее запер, но и подпер ручку спинкой стула. Хотя это не помешало бы охотникам заложить взрывчатку и разнести переднюю часть дома.
Услышав шаги, Афина повернула голову. Глаза ее были открыты и светились в полумраке. Рука прижимала к ране полотенце.
Воздух вокруг нее был неподвижным, тишина – неестественной…
– Полагаю, ты хочешь, чтобы я защитила тебя и спрятала от тех, кто с радостью убил бы и меня, – прошептала Лора. – Поэтому и пришла сюда, не так ли?
Афина слегка кивнула.
– А что это даст мне? – Лора сделала еще один шаг. – С тобой такое впервые, да? Но, даже если ты исцеляешься быстрее, чем обычный смертный, шансов у тебя немного. Так с чего бы мне связывать свою жизнь с той, кто может не протянуть и нескольких часов, не говоря уже о днях?
– Я слышала о том… что с тобой произошло… – произнесла Афина. – Все эти годы… искала… тебя…
Кожа Лоры покрылась мурашками. В конце каждого Агона боги, новые и старые, вновь обретали бессмертие, но оставались в мире смертных и не могли вернуться в свой Дом.