Лорд 5
Шрифт:
Заклинание выглядело так: огромный огненный шар диаметром не меньше трёх метров с десятками многометровых протуберанцев летел невысоко над землёй, а за ним, а также слева и справа летели такие же огненные шары поменьше, около метра в диаметре и числом под сотню. Температура каждого была такая, что молодая зелёная трава за много метров от пламенного сгустка высыхала и вспыхивала. Загорались деревья, если близко от них проносился кончик протуберанца.
Центральный шар был малым элементалем огня, малые шары — огненные духи.
Выпустив первую Дикую охоту на левом фланге скопления немецких войск, я использовал
Те, кто пытался спрятаться от Дикой охоты в танках, потом быстро сожалели об этом, когда броня превращалась в раскалённую сковородку. Пытавшиеся выбраться обратно, оставляли на люках куски пригоревшей кожи. Но таких было мало. Почти всегда экипажи быстро погибали внутри от нестерпимого жара, воспламенения топлива и реже от детонации боеукладки.
Третье заклинание я выпустил через несколько минут, когда немцы собрались в одну огромную перепуганную толпу. Даже немного удивительно, как они успели за такое короткое время скучковаться на сравнительно небольшом пятачке, сбежавшись на него с территории в несколько километров.
Оценив эффективность заклинаний, я решил последнее приберечь. И оказалось, что сделал это не зря. На западе две дивизии СС ударили по чернокожим союзникам. Те оказались отлично подготовленными вояками, но численностью и вооружением сильно уступали моим дружинникам. После часа боя они стали отступать. Вот тогда и пришёл на помощь я. К сожалению, эсэсовцы успели растянуть свои порядки и эффективность Дикой огненной охоты сильно упала. Из-за этого пришлось добивать врагов простыми заклинаниями и вызывать поддержку с воздуха.
Но как бы там ни было, самые страшные контрудары гитлеровцев на второй день сражения за Восточную Пруссию удалось отбить с огромным уроном для последних. В этих боях гитлеровцы потеряли почти всю бронетехнику, которая у них имелась, а также все боеспособные силы. У них остались совсем уж старые танки, техника, которая ремонтировалась после серьёзных повреждений на фронте, учебные части и мобилизованное «пушечно мясо», которое ещё нужно собрать, вооружить и хоть как-то научить пользоваться оружием.
На пятый день случилось то, чего я и мои вассалы меньше всего ожидали. Со стороны Литвы в сторону Мемеля и Хайдекруга попытались прорваться несколько крупных вооружённых отрядов общей численность под три тысячи человек. Вооружение у них было так себе, в основном винтовки, немного автоматов и пулемётов. Ни бронетехники, ни нормальной артиллерии, если не считать за таковую немецкие тридцатисемимиллиметровые пушки и советские «сорокопятки». Из трёх тысяч чуть более пятисот носили форму с незнакомыми мне знаками различия, но похожую на вермахтовскую. Остальные были одеты в гражданскую
Шансов у таких вояк не было никаких. Их быстро рассеяли, а потом наездники на грифонах сверху и оборотни на земле нашли разбежавшихся и добили.
— Армия Крайова и ей сочувствующие поляки, — сообщил мне Смишин немного позже, когда пообщался с пленниками. — Действовали по приказу англичан.
Подготовить силы для удара по этой части Восточной Пруссии полякам приказали из Лондона ещё в конце зимы. Тогда же их снабдили оружием и разведданными, где можно разжиться им ещё. Когда началась наша операция по захвату немецких земель, командованию Армии поступил новый приказ от английских хозяев. В нём полякам ставилась задача захватить Мемель и соседний город, взять всю территорию под свой контроль и ждать помощи с моря. Проводники и поддерживающие англичан литовцы имелись в нужном количестве, чтобы без проблем незаметно пройти до нужного места.
Полякам понадобилось несколько дней, чтобы собраться и вооружиться, а также на разведку. То, что огромную территорию контролирует меньше тысячи дружинников и моих союзников дало «крайовцам» победный настрой. Их даже не смутил тот факт, что при проведении разведки боем во время попытки уничтожить мои патрули, те серьёзно проредили польские отряды.
— Что будем делать? — посмотрел на меня командор.
— Не знаю. Что сам предлагаешь? — вернул я ему вопрос.
— Наказать англосаксов как следует. В дипломатию с ними пусть другие играют. Вернее, играть будем после того, как покажем им свою силу.
— Я за, — усмехнулся я, получив такой ответ. Намёк в виде смерти Черчилля и его приспешников англичане не поняли. Или даже не поняли, что к нему приложил руку я.
Захваченный польский радист передал нужную радиограмму о захвате Мемеля с просьбой о помощи и сообщением про большие потери. Заодно в бывшем немецком портовом городе дружинники и республиканцы провели инсценировку уличных боёв, а на нескольких зданиях вывесили польские флаги.
Спустя два дня недалеко от Мемеля были замечены пять кораблей с английскими флагами. Два эсминца, два больших транспортника и один средний. Возможно, были ещё подводные лодки. Но обнаружить их с ходу не вышло. Не могу представить, как у этого флота вышло проскочить в Балтийское море мимо немцев и их союзников. Списать можно либо на предательство, либо на то, что в Германии творилось демоны знают что, и всем там стало не до морей. Вон в Берлине до сих пор воюют на баррикадах. Даже попыток выбить наши силы из Восточной Пруссии уже второй день гитлеровцы не предпринимают.
Против флота врагов — да, да, врагов, раз они сделали такой шаг — я применил чары призыва высшего водяного элементаля. Тварь капризная, своенравная, но для архимага вполне по плечу её обуздать и заставить на себя работать. Мало того, подчинив элементаля, призванного из иного пространства, я получил своеобразный флот на Балтике, равного которому на Земле нет и не скоро будет.
Со стороны всё выглядело так: прямо по курсу кораблей на воде стал быстро расти бугор, который через минуту превратился в стометровую колонну с множеством отростков. Дав обомлевшим английским морякам на себя полюбоваться с десяток секунд, элементаль обрушился на первый миноносец. Тот мгновенно ушёл под воду, как щепка в луже, которую придавили ко дну подошвой.