Лорд Джим
Шрифт:
Но что поделаешь с таким дураком?
«Это, говорит, одна из ваших шуточек. Честер…»
Шуточка! Я чуть не заплакал. Вот спросите капитана Робинсона… Был еще один судовладелец в Уэллингтоне – жирный парень в белом жилете. Тот думал, кажется, что я хочу его надуть.
«Не знаю, какого дурака вы ищете, – сказал он, – но сейчас я слишком занят. До свиданья».
Мне хотелось схватить его обеими руками и вышвырнуть в окно его собственной конторы. Но я этого не сделал. Я был кроток, как священник.
«Подумайте об этом, – сказал я, – подумайте.
Он проворчал, что его целый день не будет дома. На лестнице я готов был от досады биться головой об стенку. Вот капитан Робинсон может подтвердить. Ужасно было думать, что такое прекрасное гуано валяется зря, – ведь оно могло бы черт знает как поднять цены на сахарный тростник. Ведь это был бы расцвет Куинсленда! А в Брисбене, куда я отправился, чтобы сделать последнюю попытку, меня назвали сумасшедшим. Идиоты! Я нашел только одного разумного человека – извозчика, который меня возил-по городу. Думаю, он когда-то знал лучшие времена. Эй! Капитан Робинсон! Помните, я вам рассказывал об извозчике в Брисбене? Парень удивительно умел вникать в суть дела. В одну секунду все понял. Истинное удовольствие было с ним разговаривать. Как-то вечером, после чертовского дня, проведенного с судовладельцами, я почувствовал себя так скверно, что сказал:
«Я должен напиться. Идем! Я должен напиться, иначе я сойду с ума».
«Я с вами, – говорит он, – вперед!»
Не знаю, что бы я без него делал. Эй! Капитан Робинсон!
Он ткнул в бок своего компаньона.
– Хи-хи-хи! – засмеялся старец, тупо глядя вдоль улицы; потом недоверчиво посмотрел на меня своими печальными тусклыми глазами. – Хи-хи-хи!..
Он тяжело оперся о зонтик и уставился в землю. Я думаю, нечего вам говорить, что я несколько раз пытался уйти, но Честер всякую попытку обрекал на неудачу, попросту хватая меня за китель.
– Одну минуту. У меня есть кое-что на уме.
– Что еще там у вас на уме? – крикнул я наконец, не выдержав. – Если вы думаете, что я войду с вами в компанию…
– Нет, нет, приятель! Слишком поздно, даже если бы вы захотели. У нас есть пароход.
– У вас есть призрак парохода, – сказал я.
– Для начала и он будет хорош… Мы не занимаемся высокопарными бреднями. Этого у нас нет; что скажете, капитан Робинсон?
– Нет! Нет! Нет! – не поднимая глаз, прокаркал старик, и голова его старчески затряслась с какой-то свирепой решимостью.
– Кажется, вы знаете этого молодого человека, – сказал Честер, кивая в ту сторону, где давно уже скрылся из виду Джим. – Мне говорили, что вчера вечером он обедал с вами в «Малабаре».
Я отвечал, что это правда. Тогда он заявил, что и сам любит пожить на широкую ногу, со вкусом, но в настоящее время вынужден беречь каждый пенни…
– Деньги нужны для дела! Не так ли, капитан Робинсон? – сказал он, выпрямляясь и поглаживая свои щетинистые усы. А знаменитый Робинсон, покашливая, вцепился в ручку зонтика и, казалось, готов был рассыпаться в кучу старых костей.
– Видите ли, все деньги у старика, –
Он как будто удивился, заметив, что я проявляю признаки нетерпения, и воскликнул:
– Ах, черт возьми! Я вам рассказываю о величайшем предприятии, какое когда-либо замышлялось, а вы…
– У меня деловое свидание с одним человеком, – кротко пояснил я.
– Ну так что ж? – спросил он с неподдельным изумлением. – Пусть подождет.
– Я и заставляю его ждать, – заметил я. – Вы лучше скажите, что вам от меня нужно.
– Купить двадцать таких отелей, – бормотал про себя Честер, – со всеми жильцами… двадцать и еще столько же…
Неожиданно он поднял голову.
– Мне нужен этот молодой человек.
– Не понимаю, – сказал я.
– Он никуда не годится, верно? – резко спросил Честер.
– Мне это неизвестно, – возразил я.
– Как… да ведь вы сами говорили, что он принимает это близко к сердцу, – пояснил Честер. – По моему мнению, парень, который… Во всяком случае, толку от него мало, но, видите ли, я как раз ищу сейчас человека, и у меня есть предложение, которое ему подойдет. Я ему дам работу на моем острове.
Он внушительно кивнул головой.
– Я собираюсь отправить туда сорок кули… хотя бы мне пришлось их украсть. Должен же кто-нибудь возиться с гуано! О, я решил устроить все как следует: деревянный сарай, крыши из рифленого железа… Я знаю одного человека в Хобарте, который согласится ждать шесть месяцев уплаты за материал. Я это сделаю, клянусь честью. А затем – снабжение водой. Нужно будет порыскать и поискать кого-нибудь, кто бы дал мне с полдюжины старых железных резервуаров. Собирать дождевую воду, а?.. Я готов дать ему место. Назначу его старшим надсмотрщиком над кули. Хорошая мысль, не правда ли? Что вы на это скажете?
– Да ведь на Уолполе по нескольку лет не бывает дождя, – сказал я, слишком изумленный, чтобы смеяться.
Он закусил губу и, казалось, был раздосадован.
– О, это вздор, я что-нибудь там для них придумаю… или буду доставлять воду. К черту! Не в этом дело.
Я молчал. Перед моими глазами неожиданно встало видение: Джим на залитом солнцем скалистом острове стоит по колена в гуано; пронзительные крики морских птиц; раскаленный добела шар солнца над головой; пустынное небо и пустынный океан, трепещущие, опаленные до самого горизонта.
– Я бы злейшему своему врагу не посоветовал… – начал я.
– Что с вами такое? – вскричал Честер. – Я думаю назначить ему хорошее жалованье… конечно, когда дело наладится. А работа пустяшная – попросту ничего не делать. Будет расхаживать с двумя шестизарядными револьверами у пояса… Имея при себе два револьвера, он может не бояться сорока кули: ведь он будет единственным вооруженным человеком. Дело значительно лучше, чем кажется. Я хочу, чтобы вы помогли мне его уговорить.
– Нет! – крикнул я.