Лорд с Холмов
Шрифт:
Следы как следы — обычные лисьи, разве что вели себя эти лисы уж больно осторожно. Местные себя так не ведут… Местные — наглые и вообще ничего не боятся. Чёткие следы — ночью дождь прошёл, так что до леса мы добрались быстро. И застряли, потому как дальше без собак соваться смысла не было. Пришлось звать Натирру с её псиной и только после этого двигаться дальше. Жабодав, хоть и не гончая, след держал, хотя лисы и петляли почище зайцев. И долго петляли — мили полторы пришлось пройти, не меньше. Но нору нашли… А лис упустили.
И Хели оказалась права — лисы оказались не просто так лисами. Это оказались северные
— Это что за звери такие? — спросила Натирра, чесавшая стрелой в затылке. — Вроде лисы, а вроде и нет…
— Это северные лисы, — объяснила Хели, — но что они тут делают? Ни разу не слышала, чтобы они южнее Серебрянки заходили.
А от нас до Серебрянки, между прочим, почти неделя пути, и что они потеряли так далеко на юге, я решительно понять не мог. Бескормица? Так сразу за Серебрянкой они бы и остановились — там мышей всегда много, да и, как говорят, не любят эти звери леса. А за Серебрянкой на север, считай, уже пустоши…
— Что ж вам в пустошах не сиделось, сволочи? — вздохнул я.
В общем, самое большее, что мы сделали — прогнали незваных гостей, и хорошо, если надолго. Что насовсем — это уж слишком хорошо, чтобы надеяться на такое…
Я о пустошах вспоминать не люблю — уж больно там скучно. Хотя, с другой стороны, охранять императорских землемеров… Врагу такого веселья не пожелаешь.
— Лорд, а вы в пустошах бывали? — спросила Наттирра, замедлив шаг и глядя на меня щенячьими глазами.
— Был.
— И как там?
— Плохо там, — ответил я. — Сыро, холодно, комаров тучи… Летом несколько дней солнце вообще не заходит, а зимой — не восходит. Орки там кочуют, совсем уж дикие, на оленей охотятся… Скука смертная, короче говоря. Болото.
Наттирра отстала, но в том, что это ненадолго, я не сомневался. Хели покосилась на неё и спросила:
— А что ты в пустошах делал, и почему я об этом слышу в первый раз?..
— Долгая история, — отмахнулся я. — Дома расскажу, хотя ничего особо интересного там нет.
Дома, устроившись у камина и усадив Хели на колени, я принялся рассказывать.
В пустоши меня занесло не просто так — я командовал двумя десятками, которые охраняли пятёрку агентов Общества землемеров и естествоиспытателей, составлявших карту этих земель. И это был ужас…
Во-первых, в пустошах действительно очень скучно. Куда ни посмотри — везде одно и тоже: мох, болото, пучки травы да редкие низкие кусты сосны или берёзы… Да, там так противно, что даже деревья превращаются в кусты — едва по колено, зато непролазные. Ещё там всегда сыро и душно, а гнуса столько, что иной раз и солнца за ним не видать. Ладно ещё один из землемеров был магом и накладывал на нас заклинание против этой гадости — только хватало его ненадолго. Во-вторых, сами землемеры были теми ещё чудаками. Полезть в болото за каким-нибудь цветком — да запросто. Погнаться за какой-нибудь тварюшкой — сколько угодно. Напороться на чем-то сильно недовольного оленя — легче лёгкого. Забрести в стойбище орков и там надраться… М-да, и вспоминать не хочу эту историю.
В сосновые кусты Хели почему-то не поверила, а зря… Эти кусты — дело жуткое, продраться через
— Вот только непонятно, что они тут делают, — вздохнула Хели. — И будут ли новые…
— Что-то случилось, — ответил я. — И это на самом деле довольно серьёзно — звери приключений не ищут, и с места их только беда какая-нибудь согнать может…
А где зверям беда, там и до людей недалеко, и неделя пути в таких делах — это ой как близко. Надо написать Мейросу — у него на Серебрянке земли, должен знать, что в пустошах творится — и отцу, само собой. Он уж наверняка что-нибудь пронюхал… Но это всё завтра, а сегодня — и тут я встал, подхватив Хели на руки — у нас точно найдутся дела поинтереснее!
Гора
Зима в Можжевеловых Холмах начинается довольно неожиданно — вот только что была слякоть и грязь — а наутро уже ни облачка, мороз и безветрие. Даже дракон молчит и хвост свесил, а ему ведь даже малейшего ветерка довольно…
Дракон был целиком и полностью творением замостинских мальчишек — явно с подачи кого-то из орков — и я до сих пор не могу понять двух вещей. Во-первых — зачем они это сделали, а во-вторых — где они достали два ярда эльфийского шёлка на хвост. И почему-то мне кажется, что лучше этого и не знать…
С другой стороны, вреда от него никакого, даже наоборот — большой свисток в виде драконьей головы с ярко-красным хвостом смотрится очень недурно и на ветру гудит и свистит, предупреждая о приближении бури. Ну и хвост, разумеется, на ветру развевается.
Всё это очень красиво, но думал я не о том. Думал я о письмах Мейроса…
Первое — наспех нацарапанную дварфским каменным пером записку — гонец привёз через десять дней. Мейрос извинялся и писал, что у него проблемы, но моим землям ничего не грозит, а подробнее он расскажет, когда появится время. Второго — сегодняшнего — пришлось ждать почти месяц…
Витиеватые извинения я пропустил, не читая — любит Мейрос церемонии разводить. Но вот дальше…
"Вы, без сомнения, помните гору Ведьмина Шляпа, знаменующую северное окончание Последних гор. Представьте же наши изумление и ужас, когда эта гора оказалась огнедышащей!
Всё началось незадолго до Солнцеворота, когда местные жители стали жаловаться на дурную воду в колодцах и родниках. Тогда же на горе слышали подземный гул, который, однако, спустя недолгое время прекратился. Однако звери и птицы во множестве стали оставлять гору, так что по прошествии примерно месяца гора совершенно опустела. Тогда же вновь стал раздаваться гул, и гору покинули дварфы, опасаясь большого обвала или прорыва подземных вод…"
Я отложил письмо, достал свои записи и сверил даты — да, всё совпадает. Ничего удивительного, что лисы аж до нас добрались — я бы тоже убрался куда подальше от такого… И Ведьмину Шляпу я помню отлично — этого именно там землемеры устроили попойку с орками… А протрезвев, заявили, что когда-то — немыслимо давно, так, что Зима по сравнению с этим была всё равно, что вчера — гора была огнедышащей, но огонь её угас задолго до Зимы. Угас — а теперь разгорелся вновь.