Лорд Системы 3
Шрифт:
Суровый ощущает, как клокочущая ярость заполоняет всего его. Вся осторожность, страх перед лидером и привычка подчиняться осыпаются осколками в его сердце.
Всё захватывает безумная, всеразрушающая ярость.
На тупых, зажравшихся наездников за столом, на весь этот гребанный совет и даже на самого Джо-Джо.
Он покажет им, чего стоит. Суровый докажет, что заслуженно занимает свою новую должность!
Слова Стайсы звенят в голове. Её лицо, её улыбка, всё это сплетается в какой-то единый образ. Единственный, от которого
«Докажи Джо-Джо, что он ошибается. Покажи всем, что ты лучше Гюнтера. И тогда ты встанешь на его место. На своё место».
Жрица была права. Она всё это время была права.
Развернувшись спиной к своим «товарищам», Суровый расплывается в кровожадной улыбке.
Морковку считать послали? Хорошо, сейчас я вам проведу инвентаризацию!
Ворота распахиваются, и из них появляются восемь наездников на кабанах.
Много это или мало? Для нас, больше чем достаточно. На открытой местности они способны разорвать нас как тузик — грелку.
— Стена щитов! — командую я.
Фаланга смыкает строй, бесстрашно вставая в одну линию. Они выставляют вперёд копья, словно хотят принять на них таранный удар кабаньей кавалерии.
Наш строй выглядит героически, но при этом очень уязвимо. Да, копейщики могли отражать конные атаки. Но мои солдаты построены всего в одну шеренгу.
Строю не хватает глубины, не хватает нескольких рядов копий. Мы только в начале пути, и сейчас он может закончиться.
Я вижу напряжение на лицах людей. В центре шеренги стоит великан Рус, один из самых мощных наших пехотинцев, хотя разница в его тренировках с большинством новобранцев составляет всего неделю.
Точно знаю, что Рус не тронется с места, он словно врос в землю. За его спиной, в составе наших «валькирий» стоит его жена Рокси. Её он будет защищать до последнего.
— Но, но, давай! — всадники подгоняют своих ездовых зверюг.
Под их копытами подрагивает земля. Я чувствую этот гул. Кабаны разгоняются, и это не просто скорость, это «навык».
Наездники держат перед собой тяжёлые кавалерийские копья. В сочетании со щитами это делает их почти неуязвимыми с фронта.
Мышь с тревогой тянет меня за рукав. Нет, качаю я головой, ещё не время. Молнией по движущейся цели она не попадёт, а файерболы не дадут сейчас нужного эффекта.
— Вперёд! Убейте их всех! — слышу я рёв одного из всадников.
Знакомое лицо! Один из тех двоих, что смогли удрать из ловушки «Везувия». Значит, он теперь их новый командир?
Всадники идут клином, или, как принято называть этот строй в русских летописях, «свиньёй».
Я вдруг понимаю, на что похожа эта сцена. На боулинг. Сейчас тёмный мяч из кабанов врежется в ряд нашей пехоты и раскидает её, словно кегли.
Пора.
— Разворот, — говорю Майору, и тот дублирует своим громким командным голосом.
— Фаланга, разворот!
Выученным
Прямо за три ряда выстроенных за их спинами рогаток. Ничего сложного в этой конструкции нет. Три бревна сложенных «ежом». Острый кол торчит в сторону врага. С места конструкцию сдвинуть невозможно.
Перед тем как собирать таран, наш «стройбат» позаботился о защите лагеря. Конечно, я прочитал об этом в своей книге. Вылазка на войне, обычное дело. Каждый полководец должен быть к ней готов.
Всадники пытаются остановить своих зверей. Они резко осаживают кабанов, но те уже несутся вперёд, запустив навык «тарана».
Один наглец посчитал, что сумеет снести конструкцию из хлипких деревяшек, и даже не пытается тормозить
Удар!
В грудину животного впивается острый кол. Самого наездника сносит на землю, и он моментально превращается в подушечку для булавок, истыканный копьями.
Остальные всадники невероятным усилием останавливают своих зверей перед самыми рогатками.
И в тот же момент сразу несколько животных издают громкий визг! Они встают на дыбы, сбрасывая своих седоков на землю. У двух кабанов подкашиваются ноги и они вовсе падают на колени.
Чеснок, известное со времён римлян простое приспособление, убийственное для кавалерии. Фаланга не просто стояла перед рогатками. Она щедро «засеяла» землю перед ними чесноком. И теперь всадники и их звери оказались на «минном поле».
Кабаны визжат, словно поросята, когда их копыта наскакивают на металлические шипы. Всадники еле удерживаются в сёдлах; им приходится замедлять движение, чтобы животные не попадали в эти болезненные, хотя и не смертельные, ловушки.
Наступательный порыв неприятеля сдулся, как пустая хлопушка. Воины топчутся на месте, не зная, что делать. Но это только начало.
— Огонь! — реву я во всю силу лёгких, перекрикивая шум сражения.
И в сторону остановившихся всадников летят десятки плюмбатов, выпущенных прямой наводкой. В упор.
Тут даже не стоит беспокоиться о меткости — мишени на расстоянии нескольких шагов.
Слышны крики врага и вой кабанов, в чьи шкуры вонзаются метательные дротики. Но никто даже не думает останавливаться. Сразу же следует второй залп.
К фаланге присоединяются «валькирии», запуская свои снаряды навесом, так что от них трудно укрыться.
Слышен свист снарядов, и снова раздаются вражеские крики — уже гораздо тише и отчаяннее. Бой переходит в избиение.
Пытаясь двигаться вперёд, враг упирается в несколько рядов копий, закрывших узкие проходы между рогатками. Чтобы обойти с фланга, всадникам надо развернуться боком, и стать идеальной мишенью.
Рой дротиков не утихает.
На третьей волне уже четыре из восьми наездников выведены из строя.