Лос Анжелес Таймс
Шрифт:
— Я того же мнения. Да и филиппинцы не проиграют, если этот фильм будет снят на их земле.
— Джонсон, этот хладнокровный скандинавский сукин сын, звонил мне утром по поводу этих двух лент. Не знаю, что приключилось с этим ублюдком. Он прежде всегда прикрывал мне спину. Непохоже, что мы теряем деньги.
— Мать его! — выругался Майкл. — Делайте те фильмы, которые нравятся вам. Иначе, чего ради быть руководителем студии?
— В этом, парень, ты прав, — с облегчением сказал Лео. — Потому-то я никогда не продам
— Примерно да. Вы были столь добры по отношению ко мне.
Лео открыл верхний ящик письменного стола и вынул из него маленький револьвер с золотой рукояткой. Он открыл барабан и показал Майклу, что оружие заряжено. — Знаешь, как бы я поступил, если бы такие, как этот Джонсон, стали мне диктовать, какие фильмы снимать, а какие нет. Лео прижал пистолет к своему виску.
— Лео… — проговорил Майкл.
Лео спустил курок.
Майкл вскочил с кресла прежде, чем осознал, что выстрела не последовало.
— Ха, ха, — рассмеялся Голдмэн. — Ну, как тебе нравится эта штука? Он протянул револьвер Майклу через стол.
Майкл открыл цилиндр и вынул обойму. Она выглядела, как настоящая, может, только была чуть легче.
Эта игрушка со спецэффектом сделана для меня много лет назад фирмой Смит энд Вессон. Было изготовлено всего два таких экземпляра по спец заказу. Второй был у президента Эйзенхауэра.
Из верхнего кармана пиджака Майкл извлек шелковый носовой платок и протер им револьвер. — Лео, великолепная вещь. С этими словами он положил игрушку на стол.
— Не думай, у меня есть и настоящее оружие, — сказал Лео, вставив обойму в револьвер и кладя его в ящик стола, — в случае, если какой-нибудь сумасшедший прорвется сюда через охрану. Так что я предпочитаю держать порох сухим.
— Надеюсь, Лео, у вас имеется разрешение на пользование оружием?
— Конечно. Я даже могу носить его с собой, но пока что я еще не параноик.
— Рад это слышать. Оружие — опасная штука.
— Несомненно, ты прав. Я имею в виду, что не будучи таким энтузиастом, как Чак Хестон, я все же считаю, что каждый должен иметь пистолет в целях самозащиты.
— Разумный человек, да. Майкл взглянул на часы. — Мне нужно еще успеть в свой офис. Надо еще поработать над рекламой к фильму В лабиринтах прямоты.
— Дай знать, когда все будет готово.
— Непременно, — ответил Майкл. Он вышел из кабинета Лео, думая, как это здорово, когда не надо идти ни к кому на поклон ради одобрения чего бы то ни было. Марго передала ему последние сообщения. — Я впустила представителей рекламы в ваш офис.
— Хорошо, — ответил он, пробежав глазами сообщения.
— Как прошел просмотр? — спросила Марго.
— Я думал, что неплохо. А вот Лео приставил к виску пистолет,
Марго рассмеялась. — Тот, с золотой рукояткой?
— Вот именно, тот самый.
— Он делает это уже много лет, особенно тогда, когда хочет настоять на своем.
Майкл взглянул на нее. — А почему бы вам не приехать ко мне на уикенд и не приготовить нам ужин?
— Почему бы и нет? Она улыбнулась.
Майкл проводил много времени с Амандой, но ничто не мешало предстоящую субботу насладиться еще и Марго.
ГЛАВА 52
Майкл вошел в отель Биверли Хиллс, прошел сквозь центральный вестибюль и направился в сад, расположенный с противоположной стороны от входа. Распорядитель показал ему, как пройти в бунгало под номером четыре. Дверь открыл японец.
— Я — Майкл Винсент.
Мужчина поклонился, затем проводил его в гостиную. В противоположном конце помещения стоял большой обеденный стол, за которым расположились несколько мужчин, причем, за исключением троих, все были японцы. Навстречу Майклу с протянутой рукой поднялся Гарри Джонсон.
— Привет, Майкл, — дружелюбно произнес он, — Спасибо, что пришли.
Майкл кивнул, но даже не улыбнулся.
— Позвольте представить вам этих джентльменов.
Все сидящие за столом встали.
— Это, — сказал Джонсон, указав на седовласого японца, — мистер Матсуо Ямамото, глава компании, носящей его имя.
Японец поклонился. — Здравствуйте, мистер Винсент, — сказал он по-английски, с явным британским акцентом.
— Здравствуйте, — в свою очередь ответил Майкл, и, как его учили, слегка склонил голову.
— А это, — продолжал Джонсон, — консультант мистера Ямамото мистер Ясумура.
Сухощавый невысокий господин, стоящий рядом с Ямамото, молча поклонился.
Кроме них там были еще три японца, двое из которых производили впечатление менеджеров, третий меньше всего был похож на делового человека. Затем Джонсон представил Майклу двух европейцев, стоящих у стола.
— Это — Норман Гелдорф, глава компании Гелдорф и Винтер, занимающейся банковскими инвестициями.
Гелдорф крепко пожал руку Майкла, но казался чем-то озабоченным.
— А вот это — Томас Провесано, сотрудник мистера Гелдорфа.
Томми протянул ему руку. — Очень рад познакомиться с вами, мистер Винсент. Я много о вас слышал.
Джонсон указал на кресло. — Присаживайтесь.
Майкл уселся, и продолжал ждать, что же будет дальше.
— Майкл, я попросил вас придти, чтобы разрешить некоторые сомнения, возникшие у совета директоров.
Майкл нарушил свое молчание. Гарри, вы — единственный член совета директоров, которого я здесь вижу.
— Это верно, Майкл, но мистер Гелдорф является главным доверенным лицом частного треста, который контролирует сорок пять процентов акций студии Центурион.