Лось в облаке
Шрифт:
— Если бы знать наверняка! Он до сих пор никогда не произносит ее имени, это меня и настораживает. Подумайте, сколько всего связано для него с воспоминанием о ней: обманутая любовь, предательство названого брата, ужас войны. Нет, даже теперь, когда у него есть Лин, самое разумное — не ворошить прошлое.
— У вас чудесный сад, Егор Данилыч, — сказал, подходя к ним Александр, — располагает к уединению и философским беседам, чем вы, кажется, здесь и занимаетесь, если судить по вашим торжественным и одухотворенным лицам.
Краснова разобрал
— Вот уж никогда не думал, что у меня может быть одухотворенное лицо, — проговорил он, вытирая слезы. — Уморил ты меня, ей-богу. Надо Кате рассказать.
— А мы с Лин решаем, куда нам отправиться в свадебное путешествие.
— Конечно, в Китай, — посоветовал Вадим.
— Гениально, сын мой! Именно так мы и собираемся поступить. Давно мечтал побывать в этой древней стране.
— Главное — не упади с Великой Китайской стены.
— Может, мне повезет, и я увижу желтого дракона.
— Тебе, может, и повезет, — сказал Краснов. — Лин, там действительно живет желтый дракон?
— Конечно, — убежденно ответила Лин. — В горах есть его дом, люди там молятся.
— Даосский храм, — подсказал Александр.
— Дракон помогает людям: за храмом есть пещера, из нее течет ручей; если вымыть волосы, то не будет болезней.
— Да ведь они буддисты, — заметил Вадим.
— Одно другому не мешает, — возразил Александр, — старые верования остаются, так же, как и у нас.
— Вот незадача! — воскликнул Краснов. — Я только сейчас сообразил, что вы не сможете венчаться в церкви.
— К сожалению, это так, — подтвердил Александр. — Возможно, Лин когда-нибудь сама захочет принять православие, я от нее этого требовать не могу.
— Все равно устроим пир горой, — обнадежил Краснов, — я приглашу для Лин китайских музыкантов и танцоров.
— Егор Данилыч, вам совершенно незачем беспокоиться.
— Вряд ли он позволит что-нибудь сделать для него, — предупредил Вадим. — В этом смысле он упрям, как бревно, с детства такой.
— Это мы еще посмотрим! Меня не переупрямишь, не на того напал.
Вечерело. Незаметно для всех сад окутала душистая мгла, и трепетно вызвездилось бездонное небо. Среди деревьев зажглись фонари; на траву и пышные клумбы потекли неяркие пучки света. В них кучилась серебряная мошкара. Хозяева и гости расположились за белым столиком, среди кустов сирени, в напоенной цветочным дыханием полутьме, и вели неспешную беседу. На стол и лица сердечками ложились тени от листьев, уже сонно кивали ветками деревья, и бессвязно шептались струйки в фонтане — Краснов разговорился с Александром и все не хотел отпускать гостей.
ГЛАВА 12
Близился 2001 год — начало нового столетия и третьего тысячелетия. Александр и Лин были женаты несколько месяцев. Жили они в большой трехкомнатной квартире в.
Крылатском. Лин посещала курсы русского языка и уже говорила бегло, но еще с заметным акцентом. С одобрения супруга она решила, что будет
Время от времени в новую квартиру наведывался Краснов, совсем запросто, не дожидаясь особого приглашения, так как чувствовал, что Александр всегда ему рад. Случалось, Егор Данилыч заставал «вдохновенного сочинителя», как он продолжал называть Александра, за работой и тогда сидел молча где-нибудь в сторонке, потягивая коньяк и ничем не напоминая о своем присутствии.
Вадим настороженно относился к визитам Краснова.
— Зря ты его приваживаешь, — говорил он Сане, — даже тебе не под силу изменить его в лучшую сторону. Краснов — человек непредсказуемый. Ты подвергаешь себя опасности, общаясь с ним.
— Я не могу отказать ему в понимании и участии, раз он в них нуждается, — возражал Александр. — Каждый имеет на это право. Егор Данилыч — человек умный; я предполагаю, что с возрастом он стал по-новому смотреть на вещи, он пытается переосмыслить свою жизнь, а это уже хорошо.
Все субботы и воскресения молодые супруги проводили у Вадима в особняке, плавали в бассейне, играли в теннис, если позволяла погода; в ненастье сидели в библиотеке у камина, по вечерам ходили в театры, на концерты, нередко в ночные клубы — Александр считал, что Лин в силу своего возраста должна иметь возможность потанцевать и даже побеситься под музыку, что проделывал вместе с ней с не меньшим удовольствием.
Раз в месяц они обедали у Краснова — в этом Александр тоже не хотел ему отказывать.
На первый взгляд Егор Данилыч совсем не изменился. В привычном для себя окружении он был все так же груб, бесцеремонен, подавлял своей властью и требовательностью. Его, как и раньше, боялись, трепетали перед ним, пресмыкались. Казалось, он поделил свое существование на два параллельных пространства, и в тот мир, где находились Катя и Александр, посторонних не допускал.
— Гони их всех взашей, — говорил он своему помощнику, когда его беспокоили в такие минуты, воздерживаясь при Кате и Лин от более крепких выражений.
К жене он теперь относился с неуклюжей нежностью, к Александру — с бережностью.
Саня, в свою очередь, беспокоился о Вадиме и периодически наезжал на него, требуя, чтобы тот побольше общался с девушками.
— Долго ты будешь жить бобылем? — сердился он. — Столько красивых девушек вокруг, почему ты не хочешь с кем-нибудь познакомиться?
— Обязательно познакомлюсь, — пытался заверить его Вадим, впрочем, без всякого энтузиазма, — вот закончишь книгу, и поедем на какой-нибудь шикарный курорт, там и закручу роман.