Лощина
Шрифт:
Потом заходит мужчина, Дуг Смит, на несколько лет старше меня, с седеющей бородой, подает надежды в психометрии, чем и обладает Леона — способностью к предвидению, прикасаясь к объектам. Вчера он продемонстрировал это на моем занятии по псионике.
Некоторые учителя не всегда едят в столовой. Я вижу застенчивую и тихую мисс Питерс с ее грустными глазами и румяным лицом, сидящую в одиночестве с ломтиком хлеба и сиропом, но больше никого. Хотел увидеть Дэниэлса или Дези, чтобы спросить, не слышали ли они каких-нибудь странных звуков
Тянусь к карману пальто и запускаю пальцы внутрь, нащупывая записку. Пока у меня есть она, я знаю, что это был не сон.
Допиваю остатки кофе и встаю, чтобы взять еще чашку, когда натыкаюсь в очереди на Сестру Софи.
— Профессор Крейн, — говорит она мне, ее лицо светлеет, когда она снимает капюшон. Сестра Софи — близняшка Сестры Маргарет, обе выглядят совершенно одинаково, за исключением маленькой родинки над губой Сестры Софи. Но, в то время как Сестра Маргарет довольно холодная и чопорная, характер Софи более податливый, и с ней легче разговаривать. — Как ваше утро? — спрашивает она, поправляя медную брошь на вороте своего плаща.
Моя челюсть напрягается, пока я думаю о том, что ей сказать. Не выставит ли правда меня слабаком? Рискну.
— Вообще-то, устал, — говорю я, пока повар с серьезным взглядом наливает мне кофе в чашку. Я киваю в знак благодарности и медленно иду с Сестрой через холл. — Плохо спал прошлой ночью.
— Я знаю, каково это, — говорит она, дуя на свой кофе. — Слишком много мыслей крутится в голове.
— И не говорите, — говорю я ей. — Обычно так и бывает.
Вот почему опиум был для меня отличной находкой. Я был трезв с тех пор, как приехал в Сонную Лощину — Леона запретила, — но, боже, это хоть помогало мне обрести покой. Я чувствовал себя нормальным.
— Но в этот раз все по-другому, — продолжаю я. Останавливаюсь и пристально смотрю на нее. — Я проснулся, услышав что-то в коридоре.
— Ого? — спрашивает она, ее тонкие брови сходятся вместе.
— Я услышал плач, и… взял подсвечник, — рассказываю ей остальное о том, что произошло, заканчивая историю, достав листок бумаги из кармана пальто, осторожно, чтобы не пролить на него кофе. — Вот что было написано.
Я размахиваю сложенным листком бумаги, пока он не раскрывается, и показываю ей.
Ее губы поджимаются, когда она рассматривает.
— Вижу, — говорит она тихим голосом. Поднимает на меня взгляд. — Не очень смешной розыгрыш, да?
— Розыгрыш? — я изумленно смотрю на нее. — Думаете, это розыгрыш?
Она бросает на меня косой взгляд, как будто я настоящий болван.
— Студенческое общежитие находится в здании напротив. Вы действительно думаете, что небольшая безобидная колкость им не под силу? Это хулиганство, профессор Крейн. Наверняка вы проходили через это раньше.
— Хулиганство — это кнопка на стуле, или спрятанный мел, — говорю я возмущенно,
Она хихикает, приглаживая волосы назад, прежде чем натянуть капюшон, скрывая лицо в тени.
— Ох, вы волнуетесь по пустякам. Прежде всего, это не предупреждение. Это наш девиз. Добро пожаловать в Сонную Лощину. Ты можешь не вернуться. Потому что здесь всем нравится. И мертвая змея, которую, уверена, они нашли в саду, скорее всего, умерла естественной смертью. Никакого вреда, никакой гадости. Позвольте мне спросить, когда вы пошли осматриваться, вы заперли за собой дверь?
Я качаю головой.
— Нет, я… — я даже не закрыл дверь.
— Ну и вот, — говорит она с довольной улыбкой, хотя это выглядит жутковато, ведь ее глаза в тени. — Кто угодно мог прокрасться внутрь, и вас долго не было. Что касается крови, возможно, это обман зрения. Иногда видишь то, что хочешь видеть. И не забывайте, что вы в школе магии. Не стоит недооценивать некоторых студентов. Многие из них проявили склонность к силе иллюзии.
— Я знаю, что видел, — твердо говорю я, скрежеща зубами. — Это был не розыгрыш.
— Возможно, студентка, одетая в ночнушку, или, как я уже сказала, иллюзия, — говорит она. — Здешние студенты будут постоянно вас удивлять. Вы уже напряжены, да?
Затем она машет на прощание и поворачивается, ускользнув из столовой, как призрак в черном, потягивая кофе на ходу.
Я смотрю ей вслед, совершенно сбитый с толку. Она может быть права? Это все — шутка студентов? Я оглядываю комнату, пытаясь увидеть, смотрит ли кто-нибудь из них в мою сторону и смеется ли, но никто не обращает на меня внимания.
Тихо выдыхаю, прежде чем сделать большой глоток кофе, который уже остыл от долгого разговора. Наверное, к лучшему, что я выпил не слишком много — не хочу усугублять свое беспокойство.
Возвращаюсь к столу, где оставил учебник по кристаллам в Древнем Риме, и с удивлением вижу, как мисс Питерс листает страницы.
— Доброе утро? — спрашиваю я, подходя.
Она поднимает взгляд, и ее лицо краснеет еще больше.
— О, простите, — говорит она нежным голосом. — Я искала ее в библиотеке. Не знала, что вы взяли.
— Берите, если хотите, — говорю я ей. — Или я могу вернуть ее в библиотеку, и вы возьмете под запись, если любите правила.
— Нет, все в порядке, — говорит она, протягивая руку. — Нас официально не представили. Я Клара Питерс.
Я пожимаю ей руку. Она холодная, но липкая, как будто только что намазалась маслом.
— Профессор Икабод Крейн, — говорю ей. — Вы кухонная ведьма.
— Кухонная ведьма? — спрашивает она, вопросительно изогнув брови.
— Некоторые люди так называют тех, кто хорошо разбирается в травах, растениях и еде. В настойках. В лекарствах. Иногда называют «лесная» или «межевая» ведьма.