Лошадиная компания
Шрифт:
— А кто про него говорил: «Он так смотрит, я сейчас умру»?
— Ну, ошиблась, подумаешь, — хихикнула Катя. — Я же думала…
— Иногда надо меньше думать, — влез в разговор Тимка, за что получил пыльной тряпкой по спине. Еще хорошо, что увернуться успел, а то вообще-то Катя метила ему по носу.
Ребята, раздосадованные тем, что след оказался ложным, работали изо всех сил, торопясь закончить приборку. Так что когда Вера Павловна пришла звать их к чаю, она всплеснула руками:
— Вы все сделали? Удивительно! Я думала, тут
— Сейчас пол помоем, — ответила запыхавшаяся Томка, — и все. Только стеллаж разбирать пока не стали, но если надо…
— Ничего не надо! Ни пол мыть, ни стеллаж разбирать. Тут ремонт делать будут — видите, полы дощатые. Это еще старый настил. Все остальное ребята сделают, и кассеты сами разберут — у них там есть записи с соревнований. Кирюша раньше еще в конкуре выступал, а теперь только выездкой занимается, вот он все и разберет.
— Конкур! — просияла Томка. — Здорово! А…
И она осеклась, но Вера Павловна догадалась, что хотела сказать девочка:
— Посмотреть? Ну конечно, можно! Через недельку приходите, Кирюша самые интересные кассеты отберет, и посмотрите. А вы что, конным спортом интересуетесь?
— Да, — выпалила Томка. — И еще у нас друг есть, так он этим спортом серьезно занимается.
— Пусть приходит, — разрешила Вера Павловна. — А вы сами откуда? Из Угорья?
— Нет, мы из Данилина, — ответила за всех Томка. Правда, на самом деле они из Москвы, но не объяснять же все этой милой женщине? Зачем? Ведь пока они живут здесь. Может, и через неделю тут жить будут.
— Ну, идем пить чай.
Чай Вера Павловна заварила отменный — крепкий, душистый, и пирог был потрясающе вкусный. Окна она растворила настежь, и сидели ребята на кухне, как в саду — слушая шелест ветра. Томка, правда, немного нервничала. Катя догадывалась, отчего — потому что Андрей был неподалеку и, скорее всего, переживал. Конечно, надо бы к нему с Настей поторопиться, но Катю очень интересовала история с жеребенком. И она осторожно расспрашивала Веру Павловну.
К сожалению, женщина толком не знала — ни кто этот Василий Николаевич, ни откуда он, ни куда лошадей забрали. Единственное, что она пообещала — расспросить об этом Сергея, когда тот приедет.
— Завтра он обещал быть. Сено у нас высохло, надо сгребать.
— Это сколько же сена для лошади надо? — поинтересовался Тимофей.
— Нет, сено для коня Кирюша покупает, — засмеялась Вера Павловна. — А это — так, скосили лужайку за домом, и траву надо куда-то девать. Вот Принцу и даем — как лакомство.
— Если надо, мы и сено сгребем, — предложил Тимка.
— Не сегодня. Завтра приходите, ладно? Может, Сережа не сможет приехать, вот вы и поможете, — улыбнулась Вера Павловна. — Я пирог снова испеку. А хотите сейчас на Принца посмотреть? Пойдемте, поглядите на нашего красавца!
Конечно, никто не отказался! Они вышли на ярко залитый солнцем двор, повернули налево и прошли по дорожке к длинному кирпичному сараю.
Конюшня
— Кирюша хотел еще лошадей приобрести, поэтому большую конюшню и выстроили. Но пока ему этим некогда заниматься. Вот денники пустые и стоят. А это наш красавец, — Вера Павловна подошла к крайней двери.
Все подошли ближе и заглянули в глубину денника. У задней стенки довольно просторного загончика стоял высокий красивый конь. Заметив подошедших людей, он повернулся, сделал круг на месте, повернулся мордой к двери и вдруг скачком бросился вперед. Катя, стоявшая ближе всех, отпрянула и чуть не упала на Тимофея.
А конь резко развернулся, чуть не врезавшись в дверь, и, громыхая копытами по дощатому настилу, снова отвернулся, уткнувшись носом в стенку.
— Не балуй! — строго сказала Вера Павловна и повернулась к девочкам. — Это он сердится. Привык к вольной жизни, а теперь его на поле не пускают. А кто тебе велел чужих лошадей в лес уводить, а? — грозно сказала она Принцу. Тот повел ушами и сделал вид, что ничего не слышит.
— И что, он теперь все время тут стоять будет? — робко спросила Катя.
— Нет, конечно. Вот приедет Кирюша, он с ним поработает.
Принц слегка повернул голову и навострил уши.
— Приедет, приедет, — успокоила его Вера Павловна. Конь переступил ногами и развернулся к двери денника. Потом медленно, аккуратно ставя копыта, подошел к женщине и протяжно фыркнул, вытягивая шею.
— Ах ты, лакомка, — сердито сказала Вера Павловна, но у нее в руке тут же появилась — откуда она ее взяла? — морковка. — На, ешь.
Было видно, что Вера Павловна на него вовсе не сердится, а наоборот, любуется.
— Красивый какой… А можно его погладить? — несмело спросила Томка.
— Лучше не надо: не заслужил. Вон как вас напугал, — ласково ворчала Вера Павловна, расправляя ему гриву. А Принц хрустел морковкой и кивал головой. — Ну, не балуй, — повторила женщина и повернулась к детям. — Приходите еще. Может, Кирюша разрешит и верхом на нем прокатиться. Но обещать не могу — не знаю.
Ребята попрощались, и Вера Павловна проводила их до ворот. А когда те уходили, дала Кате цветную бумажку:
— Вот для вас Кирюша оставил. За работу.
Девочка машинально кивнула, взяла бумажку и перешагнула порог. И только когда они отошли на приличное расстояние от дома, посмотрела на эту бумажку внимательнее. И остановилась…
— Ни фига себе! — вырвалось у нее.
— Что случилось? — нетерпеливо оглянулась на нее Томка. Она уже торопилась скорее найти Андрея и не хотела задерживаться.
— Пятьсот…
— Чего пятьсот? — подошел Тимофей.
— Рублей… Вера Павловна дала деньги. Я думала — рублей пятьдесят, а она — пятьсот… — растерянно говорила Катя.