Ловчий в волчьей шкуре
Шрифт:
Так вот, достопочтенный профессор не тратил времени попусту. Он дремал на солнышке, наверстывая упущенные ночью часы отдыха. Но если прочие кошачьи делают это без всякого толку, то уважаемый Пусик даже спал с глубоким смыслом. Устроившись в замке неподалеку от башни, оплетенной зарослями дикого винограда, он выжидал, хладнокровно и целенаправленно. «Чего же?» – спросите вы. Это просто. Так просто, что каждый легко догадается сам, если даст себе труд минуту подумать. Да, вы правы, конечно, он ждал отъезда графа.
Всякому ясно, что в жаркий летний день лишь опасение прогневить скорого на
Убедившись, что даже и оставшийся на стене стражник мирно дремлет, бравый котабальеро подергал лозу, убедился в ее надежности, вздохнул, критически оценивая высоту стены, пробормотал: «Ну прям как малые дети», – и, пыхтя, как паровоз – да-да, я видел это чадящее устройство в Британском Музее Естественной Истории, – так вот, пыхтя, как паровоз, заползающий вверх по вертикальной стене, отправился навстречу заждавшимся его подвигам.
Тут меня подмывает немедля поведать о них, но, в конце концов, раз уж это мое повествование, следует рассказать и о себе.
Глава 14
Будь на моем месте Алекс, он бы, пожалуй, для красного словца приврал чуток, но в целом рассказ его вполне заслуживал доверия. Когда б о происшедшем стал говорить, да что там – вдохновенно повествовать серо-полосатый кардинал, «Песнь о неистовом Роланде» в сравнении с его речами показалась бы сухим отчетом о проделках шайки сорванцов на загородном пикнике. Но я, уж простите, расхваливать себя не буду, да и чем особо хвалиться? Невелика заслуга – старательно исполнить придуманную кем-то роль.
Стало быть, дело обстояло так: вернувшись в этот мир, я отправился к проезжему тракту, ведущему из Монсени в Турин. Я довольно часто сопровождал графа в его поездках в столицу Пьемонта, когда он желал побеседовать с учеными мужами, побывать в Шамбери, резиденции герцога, или прикоснуться к хранимой в тамошней часовне плащанице самого Христа, так что мне знаком был каждый камень на этой дороге и вокруг.
На одной из скал я знал отличное местечко, совершенно незаметное с дороги, однако позволявшее видеть ее этак на три лье в обе стороны, а то и более. Конечно, на таком расстоянии лица не рассмотреть, но оно и ни к чему. Кортеж его высочества герцога Савойского и так заметен издали. Его ни с чем не спутаешь.
Это тебе не возки спешащего на торг купца, не отряд стражи, охраняющий дороги от лесных разбойников. К слову, в наших лесах лиходеи рыскать опасаются. Всякому известно, мессир Констан скор на расправу и непременно развешает на деревьях всех изловленных злодеев. А что ж ему их не ловить? Отряд у него из сильнейших в герцогстве, а запах душегубов я в любой чаще за милю чую.
Эх, вот ведь незадача, обещал без похвальбы, а на тебе, тут же и нарушил слово! Уж простите, и вернемся к моим похождениям. Я залег на плоской вершине скалы, краем уха слушал гудение
Едва-едва длинная кавалькада всадников с развевающимися вымпелами на пиках показалась вдали, похожая на отряд потешных солдатиков, каким старый граф некогда одарил младшего сынишку Ожье, я стремглав бросился в условленное место, то самое, где, согласно плану дона Котофана, должна была состояться наша встреча с людьми, посланными графом на поиски. Старые приятели не заставили себя долго ждать. Еще бы, Алекс, «повинуясь своей интуиции и зову чудодейственного талисмана», совершенно точно вывел монсеньора и его людей к подножию той самой скалы, царившей над округой.
– Ты куда подевался?! – без лишних слов рявкнул мессир Констан, когда я, взмокший от бега, предстал пред ним. Вернее, конечно, было бы спросить: «Откуда ты взялся?», однако не мое дело поправлять господина. Я лишь развел обескураженно руками.
– Помилосердствуйте, ваше сиятельство, и рад бы сказать, да не разобрал. Помню только, зверь прыгнул в башню. Матерый зверище! Да вот хоть маркиза спросите, он рядом стоял. А потом все изменилось вмиг – темный лес, вроде совсем как у нас, а будто незнакомый.
Граф де Монсени украдкой кинул взгляд на ехавшего рядом Алекса. Ему абсолютно не нравилось совпадение наших рассказов. Возможно, он даже чуял подвох. Я не ахти какой лицедей, и хотя сказал истинную правду, однако не будь уже в поту от бега, обязательно взопрел бы от натуги. Куда мне до настоящих оборотней с Базы?! Вот Алекс с котофеем, в отличие от меня, по их словам – «настоящие опера!».
Тут я, признаться, несколько запутался. Как утверждал наш фра Анжело, опера – это такой вид духовной мистерии, где пение стихов от начала до конца сопровождается музыкой. Он говорил, что в былые годы даже побывал в Риме на такой опере, называлась «Обращение Святого Павла».
Бельканто Алекса меня не слишком радует, а уж мартовские вопли его кота – так и подавно царапают слух. Кто знает, может, за прошедшие века опера так сильно изменилась? Но не хочется мне спорить с друзьями и огорчать их неуместными сравнениями. Ох, простите, что за напасть – я вновь отвлекся!
Вернусь к рассказу. Опера оперой, а время Алекс рассчитал верно, и в тот момент, когда мой господин собрался было пуститься в расспросы, уточнить детали и попытаться отыскать нестыковки, я выпалил, точно кулеврина [6] , какую граф недавно велел установить в надвратной башне:
6
Кулеврина – огнестрельное оружие, предок аркебузы, мушкета и легкой пушки. Использовалась с XV по XVIII вв. как стрелковое или артиллерийское оружие.