Ловцы звезд
Шрифт:
– Колеса внутри колес, – шепнул бен-Раби. – Бэкхарт нас подставляет.
– Будем надеяться, что мы не стали вдруг ненужными, – ответил Маус. – А что происходит?
– Черт побери! Я думал, ты знаешь. Бэкхарт? Или просто Юпп увидел шанс? Может быть, разразилась война на границе?
– Что? Это чушь. Улантиды не полезут Нет, это точно Старик.
– Лучше пристегнись и читай молитвы, которые знаешь.
Служа во Флоте, бен-Раби видел несколько битв. Они отбили ему вкус к войнам в космосе. Поражения всегда бывали слишком
Когда он пристегивался, корабль тряхнуло. Он узнал старт большой ракеты. На корабле явно было оружие, для его класса необычное.
Кончатся когда-нибудь неприятные сюрпризы?
На несколько секунд его ум полностью развалился до абсолютного хаоса. И казалось, что какая-то его крохотная часть смотрит на этот хаос со стороны.
Процесс обратной сборки занял время от сигнала отбоя тревоги и до звонка в дверь.
В каюту вошел человек из команды корабля.
– Мистер бен-Раби? Не будете ли вы так добры пройти с нами?
Он был вежлив, как паук, приглашающий муху. Явно впереди ждали неприятности. За человеком стояло полдюжины других с пистолетами. Бен-Раби вышел с ними в коридор.
Другая такая группа конвоировала стоического Мауса.
Как они узнали?
Арестом руководил сам Киндервоорт. У него был вид человека, который так и порывается объяснять. И спрашивать. Мойше надеялся, что он не будет действовать примитивно.
Маус, кажется, этого боялся. Но люди томагавка жили по закону Ветхого Завета око за око; взявший меч…
– Попались, ребята.
Киндервоорт улыбнулся, показав слишком много зубов. У него был не правильный прикус.
Бен-Раби этот человек был неприятен без видимой причины. К ситуации это не имело отношения. Скорее ненависть с первого взгляда.
Лицо у Киндервоорта было бесцветным и несвежим. Кожа была натянута туго, как на барабане, между высокими скулами и выступающим подбородком. Между ними лежали темные впадины. При подходящем освещении он напоминал череп.
Бен-Раби автоматически не любил людей с таким кладбищенским видом.
– А вот и вы! – объявил командир корабля, когда они вошли, теснясь, в темный кабинет. Мебель в нем была из искусственного, тонированного под черное, дерева, отделанного в старинных стилях. Стены и потолок были декорированы под бревна, придавая кабинету сходство с каютой капитана водного корабля. Были здесь и воспроизведения древних корабельных ламп, компас, секстант, навигационные карты, репродукции в рамах, изображающие каравеллы, клиперы и фрегат «Созвездие». – Все было тихо, Ярл?
– Разумеется, сэр. Фанатики в Бюро не служат. Позвольте мне представить вам капитан-лейтенантов Флота Конфедерации Масато Игараши Шторма и Томаса Акинаса Мак-Кленнона. Капитаны, перед вами командир корабля Эдуард Шуто.
Бен-Раби поджал губы. Он и раньше боялся, что настоящей фамилией Мауса может быть Шторм. Маус подозрительно отсутствовал в последний год обучения в Академии.
Мойше побывал в Черном Мире после этой войны. В то время там был некто Масато Игараши Шторм, но их пути не пересеклись. Потом Масато принял командование армией наемников, когда сангарийцы убили его отца, братьев и почти всех офицеров семьи.
Киндервоорт явно выразил ему благоволение, хотя имя Мак-Кленнон прозвучало слегка незнакомо, будто это был кто-то, кого он знал в далекой невинной молодости.
Он куда меньше ощущал себя Томасом Акинасом Мак-Кленноном, чем Мойше бен-Раби, Гундакаром Нивеном, Эриком Эрлом Холленкампом, Уолтером Кларком или… Сколькими же людьми он успел побывать?
– Садитесь, джентльмены, – предложил Шуто. – И чувствуйте себя свободно.
Бен-Раби упал в кресло и бросил взгляд на своего напарника, Мауса, который тоже казался ошеломленным. Одно то, что известно было его секретное имя, значило уже очень много… И самым страшным было предположение, что кто-то внедрился в Бюро достаточно глубоко, чтобы получить доступ к его главной системе данных. Это означало крота, внедренного на поколения.
– Вы беспокоитесь о своих друзьях с Флота? – спросил Киндервоорт. – Не стоит. С ними все в порядке. Они вышли из боя и удрали. То есть очень быстро. Наверное, сообразили, что нет смысла устраивать праздник стрельбы, если ничего с этого нельзя получить даже в случае выигрыша.
Он хихикнул, и Шуто вслед за ним.
Должно быть, глубоко внедренный крот. Ничто другое не могло объяснить их постоянный успех в уходе от сил Конфедерации.
Киндервоорт устроился в кресле напротив бен-Раби. И наклонился вперед с нахмуренным лицом. Мойше избегал смотреть на эту маску смерти, глядя на Шуто. Командир корабля откинулся на спинку мягкого удобного кресла и полузакрыл глаза.
А Киндервоорт сказал:
– Но ведь мы беспокоимся не о фон Драхове или адмирале Бэкхарте, правда? – Он снова хихикнул и придвинулся к Маусу. – Из-за чего мы хотели вас видеть – это трассеры, которые вам встроили. Подкинули нам ходячие инстелы. Остроумно.
У них точно был крот.
Мойше думал, что он – единственный в мире человек-инстел. Бэкхарт кипятком писал и стонал так, будто платил за это из своего кармана. После этого установка запасного прибора казалась маловероятной.
На самом деле он не интересовался, зачем с ним послали Мауса. Бэкхарт дал назначение на задание. Старику никто вопросов не задавал. Тем более в такой форме, которая могла быть воспринята как возражение.
Маус выглядел как гальванизированный труп. Распухший. Иногда ему тоже полезно приложиться мордой об стол.
А как случилось, что у него ничего не болело?
Зная Бэкхарта, можно предположить, что головная боль была запрограммирована психологами – чтобы отвлечь внимание от Мауса. А Маус об этом знал?