Ловец Душ
Шрифт:
Часть 2. Аля.
Собирался дождь. Сначала небо наливалось серым во всех его оттенках и угрожающе урчало, как злой кот. Потом похолодало и запахло октябрём. Жёлтые листья, ещё вчера празднично покрывавшие газоны, потеряли свою привлекательность, и стали ещё одним напоминаем о приближающихся холодах. Прохожие на улице поднимали воротники и ускоряли шаг, чтобы не попасть под дождь. А как славно начиналось утро! Оно было солнечным и тёплым тем ласковым теплом, которое бывает только бабьим летом.
В кафе «Женские радости», где работала Аля, сразу стало меньше посетителей. Так всегда бывает в межсезонье. Людям
Аля тревожно поглядывала на улицу через большое во всю стену окно. Зонта у неё с собой не было. Мокнуть не хотелось. Может быть, она успеет добраться до дома, пока вся эта небесная серость не пролилась на улицы города? Провинциальный южный город С, несмотря на гордое звание «краевой центр», страдал от отсутствия ливнёвок. Сильный дождь превращал тротуары в реки. Вода неслась по дорогам со скоростью горного потока. Машины поднимали колёсами настоящее цунами. Узкие тротуары не оставляли пешеходам никаких шансов спрятаться от грязной воды. А самое обидное, что в прогнозе погоды никакого дождя не было. Аля к нему была совершенно не готова. Ну, пожалуйста, пусть он подождёт ещё немного!
И он подождал. Подождал, пока закончится ее смена, и Аля в тонкой джинсовой куртке и короткой юбчонке выйдет за дверь кафе. Ливень обрушился на город сразу, без предупредительного покапывания на пыльный асфальт. Небо раскатисто громыхнуло, словно порвалось по шву. Вода хлынула вниз из свинцовых туч, быстро заполнила тротуар и понеслась к проезжей части, бурля при столкновении с бордюрами.
Аля решительно шагнула в тротуарную реку, и холодная вода заполнила её туфли. Пробираясь к автобусной остановке по щиколотку в воде, девушка всматривалась в номера проезжающих автобусов. Не хотелось долго ждать в такую погоду. Людей на автобусной остановке не было. Ливень разогнал пешеходов под навесы и в магазины пережидать стихийное бедствие местного масштаба. Транспорт медленно полз мимо, утопая колёсами в грязных потоках. Аля забежала под спасительный навес остановки, достала носовой платок, чтобы вытереть лицо. Платок был мокрым. Одежда пропиталась водой до белья. Аля дрожала под порывами холодного ветра.
По дорожке к остановке бежал мужчина в чёрной толстовке с низко опущенным на лицо капюшоном. Аля вдруг испытала благодарность. Не одна она мокнет в этом вселенском потопе. Мужчина быстро приближался. Аля немного посторонилась, освобождая для него место. Мужчина поравнялся с нею. Остановился. Оглянулся назад. А потом схватил Алю за руку и что-то сунул ей в ладонь.
– Спрячь это и никому не показывай! – громко сказал он. Его голос был резким. Дыхание сбилось от быстрого бега.
Аля попыталась отстраниться и разжать руку. Но мужчина держал её сжатый кулачок в своей руке и смотрел прямо в глаза. Аля испугалась. Тем противным страхом, когда ноги вдруг слабеют, а голос садится и начинает хрипеть и дрожать.
– Отпусти! – снова дёрнула она рукой.
– Никому! Поняла? Я заберу его потом, – сказал мужчина.
Аля кивнула. Надо соглашаться с этим маньяком, может быть, так он быстрее отстанет. Мужчина стал подталкивать её в открытые двери подошедшего автобуса.
– А теперь уезжай. Давай! Ходу! Ходу! Убьют! – крикнул он, грубо выталкивая её с остановки под дождь.
Убьют? Как убьют? Кто?
– Какой это автобус? – спросила Аля пожилую женщину, рядом с которой села.
– Сорок шестой, – отозвалась попутчица.
Что ж, хотя бы едет она в сторону дома. Аля попыталась рассмотреть в окно, куда побежал мужчина. Стекло запотело, с наружной стороны по нему змеились водяные струи. Автобус проехал мимо двух бегущих парней и встал в пробку. Аля отвернулась от окна, вытерла лицо рукавом, разжала ладонь.
В её руке лежал медальон на цепочке крупного плетения. Аля покрутила украшение рассматривая. Старинный. Жёлтый металл местами выглядел потёртым. Рисунок на медальоне напоминал древний славянский знак, из тех, что вошли в моду в недавнее время. С обратной стороны непонятная надпись. Ну и что в этом такого, за что можно убить? И что с ним теперь делать? Аля задумчиво поскребла ногтем потемневшую от времени поверхность медальона.
Автобус дополз до следующей остановки и открыл двери. Стали входить люди. Аля настороженно рассматривала входящих. Тело её напряглось, готовое к побегу. Дыхание участилось. Она вцепилась рукой в спинку переднего кресла. Может быть, надо пригнуться? Что если кто-то из пассажиров сейчас достанет пистолет и перестреляет их всех из-за этой штуковины? Или только её, Алю? Перед глазами тут же возникло изображение её окровавленного трупа, некрасиво раскинувшегося на автобусном сидении. Фу! Надо меньше смотреть детективов!
Пассажиры разместились в салоне. Автобус снова поехал, если так можно назвать медленное перемещение по переполненной транспортом дороге. В автобусе было тихо и тепло. Даже по-своему уютно. Маленькая девочка в жёлтом берете смотрела в окно и тихо рассказывала, что она там видит. Пассажиры слушали её лепет, погруженные в свои мысли. С водительского места еле слышно звучала музыка. Стучал по крыше дождь.
– Смотри, папочка, там такая большая лужа, – тыкала девочка пальчиком в стекло. – А вот собачка прячется под лавкой. А почему мы так медленно едем? Это из-за дождя?
Мужчина соглашался с девочкой. Ребёнок снова поворачивался к окну. Её тихий голос действовал успокаивающе. Аля глубоко вдохнула. Чего она так испугалась? Остановка была пуста, и никто не видел, как мужчина сунул ей в руку медальон. Никто не пытается её убить прямо сейчас. Скоро она приедет домой, закроет дверь, примет горячую ванну и успокоится. А медальон? Мужчина сказал, что его надо спрятать и никому не показывать. Так Аля и сделает.
– Ах, папочка! – вдруг громко и немного манерно произнесла девочка. – Знаешь, чего мне сейчас хочется больше всего?
– Чего, зайка? – спросил отец.
– Мне хочется домой и конфетку! – сказала девочка.
Аля улыбнулась. Ей тоже хотелось домой и конфетку. Вот больше всего на свете! И глядя на расплывающиеся в улыбках лица пассажиров, Аля могла бы поклясться, что все они тоже мечтают сейчас именно об этом.
За окном стемнело. Осенние сумерки быстро наваливались на город, и серый день превратился в тёмно-серый вечер, чтобы быстро смениться на густую чёрную ночь. Ливень закончился. По окнам всё ещё стекала вода, но потоки перестали нестись по дорогам.