Ловец теней
Шрифт:
Она не договорила. Ян бережно накрыл ее тонкую руку, бессильно лежащую на грубой деревянной столешнице, своей ладонью. От ее пальцев шло живое, мягкое тепло, отогревая его заледеневшую в подвале старого дома кровь, заставляя забыть о пережитом, о том, что, казалось бы, забыть невозможно.
Принесенный бородачом кофе так и стыл между ними, забытый и никому не нужный.
«Это так важно, быть нужным хоть кому-то в этом мире», – думал Ян.
Со стороны дверей послышался шорох, и Александра вдруг убрала свои пальцы из-под
Яну не потребовалось и оборачиваться, чтобы догадаться, кого это нелегкая принесла.
– Присоединяйся, Глеб, если уж не спится. Тут у нас заседание клуба полуночников. То есть полуденников, если быть точнее, – сказал он и, не поморщившись, отхлебнул еще один глоток холодной бурды из своей кружки.
– Я проходил мимо…
Вот это новости! Мистер Совершенство, кажется, смутился.
– Я уже ухожу! – Александра выскользнула из-за стола, так и не притронувшись к своему кофе.
За спиной Яна послышались несколько неуверенные шаги. Глеб подошел к столу и остановился.
– Садись. – Маг сделал широкий жест рукой. – Наверняка тебе есть о чем сказать.
Глеб тяжело опустился на лавку.
– Я хотел попросить прощения за то, что вел себя несколько… грубо. Сначала я действительно не слишком доверял тебе, а потом вдруг понял, что тебя кто-то подставляет, ну, и решил подыграть… – Глеб машинально взял нетронутую Сашину чашку, повертел ее в руках и снова поставил на деревянную столешницу, точно на запотевший круг, оставшийся на том месте, где чашка стояла раньше.
– Да ладно – все нормально. – Ян чувствовал себя богом, отпускающим долги. Сегодня он простил бы всем. Ну почти всем… В разумных пределах.
– И хотел задать деликатный вопрос… Конфиденциально, так сказать, – высокопарно сказал Глеб, покосившись на дверь, в которую ушла Александра.
– О серьезности моих намерений? – Ян усмехнулся. – Так это не твое дело. Если ты такой дурак, что вовремя не разглядел…
– Я вообще-то не об этом, – перебил его Глеб. – Хотя я, конечно, переживаю за Сашу и рад за нее, я хотел спросить о другом.
– О другом или о другой?
Глеб уставился в кружку с кофе.
– Я хотел спросить об Ольге. Ты ведь нарочно пригласил ее в «Монино».
– Конечно! – Ян вздохнул, думая, все ли влюбленные такие идиоты или только избранные из них. – Я надеялся, что вы помиритесь. И дураку ясно – вы подходите друг другу просто идеально. Кто же знал, что благие намерения, как всегда, обернутся плохим?…
Глеб кивнул, так и не поднимая взгляда.
– А что с Ольгой сейчас? – спросил он. – Она уехала?
Ян нахмурился. В последнее время, со всеми этими делами, он почти позабыл об Ольге, а ведь хотел проконтролировать ситуацию с этим белобрысым типом, ее новым поклонничком. Ох, не нравился он Яну, сильно не нравился!
– Нет, не уехала… – неохотно выдавил он из себя. Вот ведь дьявол! Вы в ответе за тех, кого приручили, за
Дело оказалось еще хуже.
– Она в беде, – тусклым голосом сообщил Глеб. – Только что мне позвонили от Евгения Михайловича. Тот тип, что увивался возле нее, Баринов Михаил, появился в «Монино» не просто так. Раскопать что-либо о нем было нелегко, поэтому только сейчас выяснили, что он связан с той группой, что убила Арину.
Новость оказалась на редкость скверной.
– Погоди, это еще не значит, что он причинит Ольге вред, – попытался успокоить Глеба Ян. – Вот остальные проснутся, и мы поедем…
– Нет. – Глеб встал из-за стола и упрямо покачал головой. – Я еду прямо сейчас. Поговорю с ней. Если потребуется, увезу силой. Я не хочу, чтобы она оказалась случайной…
– Жертвой, – подсказал Ян и, взяв со стола стоящую там пластиковую бутылочку, принялся жадно пить воду.
Глеб машинально проследил за тем, как пустеет бутылка.
– Ну ладно, – сказал Ян, наконец допив, – последние капли он зачем-то вытряс на ладонь и провел ею по лицу и волосам. – Поезжай, так тебе будет спокойнее. Мы приедем, – он взглянул на часы, – через час. Дам самым безгрешным членам нашей команды отоспаться еще аж целых сорок минут. И аккуратнее – вдруг там приятели этого Михаила ошиваются.
Глеб кивнул и ушел.
– Странные у вас друзья, – заметил бородач, убирая со стола нетронутый кофе.
Ян вытащил из кармана пару смятых купюр и протянул ему.
– Сдачи не надо. У меня отец банкир, – произнес Ян с иронией, понятной только ему самому. – А друзья – отличные друзья. Далеко не у всех есть такие.
Перед дверью номера Ольги Глеб остановился, чтобы перевести дух.
«Надо отбросить эмоции, теперь не до обид и сомнений. Нужно увезти ее отсюда под любым предлогом, а там разберемся», – убеждал он себя и, вдохнув, словно собираясь нырнуть, постучал.
Тишина. В этом, конечно, не было ничего удивительного – зачем сидеть в номере в погожий майский день, но Глеб все равно отчего-то напрягся. Он потянул за ручку, и дверь неожиданно открылась. Не заперта. А вот это уж точно не к добру.
Парень вошел внутрь. Ольги в комнате не было. Кровать заправлена, вещи вроде в порядке. На столе – карандаши и открытый альбом. Глеб подошел к нему, принялся листать. Вот зарисовка с видом усадьбы, вот заросший пруд и старое дерево с громадным дуплом… вот незаконченный портрет Яна, очень похожий на оригинал, а вот… это же он сам… и на другом листе тоже! На рисунках Ольги Глеб выглядел одиноким и словно бы потерянным. Неужели она действительно видит его таким? Нет, не это главное. Главное то, что она рисовала Глеба, а значит, думала о нем.