Ловец Видений
Шрифт:
– Им трудно это делать?
– Кому как, – Григ пожал плечами. – Хотя может они и врут, может им это легко, просто они не хотят делиться и множить сущности. В тех районах Города, где Снотворцы правят, они создают себе свой маленький рай. С блэкджеком и шлюхами, как говорится. С симулякрами-слугами, с симулякрами-любовницами…
Он с сомнением посмотрел на Августа-Роберта.
– Ладно вам, я не маленький, – сказал тот, но все же чуть-чуть покраснел. – Я совершенно всё знаю. Так выходит, симулякры – они как мы?
– Не
– Так и у людей есть ограничения… – пробормотал Август-Роберт.
– Они преодолимы. Мы люди, и мы меняемся как угодно.
– Вы можете сотворить жабу?
– Не пробовал, – признался Григ. – Ну…
Он опустил руку в карман – и извлек маленькую зеленую лягушку.
– Это лягушонок, – насмешливо сказал Август-Роберт. – Да ладно, сгодится. Съешьте его.
– С какой стати? – поразился Григ.
Лягушонок смирно сидел на его руке. Он был нежно-салатовый, глянцевый, с круглыми выпученными глазками. Под горлом у него что-то раздувалось будто пузырь. Казалось, что лягушонок хочет квакнуть, но сомневается, будет ли это уместно.
– Ну вы же можете, – улыбнулся мальчишка. – Вы не отравитесь. Французы их едят.
– Лапки едят, – поправил Григ. – А целую лягушку с дерьмом они не станут.
– Кто их знает, французов, – сказал мальчик с таким удивительным пренебрежением, которое Григ последний раз встречал в романах Буссенара – только там оно было обращено на англичан. – Ну хорошо, оторвите лапку и съешьте. Можете даже поджарить.
– И тебе не жалко лягушонка? – попытался возмутиться Григ.
– А чего его жалеть? Он же не настоящий, даже не симулякр, верно? Ну съешьте ему лапки, что вам, противно?
– Противно, – сказал Григ, нагнулся и аккуратно посадил лягушонка на землю. Тот так и остался сидеть, все собираясь и не решаясь квакнуть. – И я не живодер.
– Вот! – наставительно сказал Август-Роберт. – Вы не можете. Вы ограничены своим воспитанием и вкусами. А француз съел бы.
– Мальчик, ты что такой злой? – воскликнул Григ. – И демагог к тому же!
– Я не злой и не демагог, я логически доказываю вашу неправоту, – сказал Август-Роберт. – То, что у симулякров есть ограничения, вовсе не значит, что они хуже нас.
– Хорошо, – смирился Григ. – Умник. Если в твоем Итоне или Кембридже у тебя есть преподаватель софистики, то он не зря ест свой хлеб. Все мы чем-то ограничены, симулякры не хуже. Давай погибнем вместо них?
Август-Роберт молчал.
– Доволен? – жестко спросил Григ.
– Нет. Просто врать не хочу. Они ведь все погибнут, верно?
Мария наконец-то закончила разговор со своим двойником. Было видно, что та недовольна, возвращаясь к прочим симулякрам она
– Да. Они погибнут, чтобы прошли мы.
Он спрыгнул с плиты – так, чтобы наступить на лягушонка. Под ботинком хлюпнуло.
– И если надо будет, чтобы погиб ты, а мы прошли, – добавил Григ не оборачиваясь, – то я не буду колебаться. По-настоящему – засомневался бы! А во Снах – нет.
– Бодрствующий джентльмен не отвечает за спящего джентльмена, – сказал Август-Роберт задумчиво.
– И ты не сомневайся, если что, – зло сказал Григ. – И не только во сне.
Он пошел навстречу Марии.
Лягушонок, расплющенный его ногой, вновь обрел объем, будто резиновая игрушка и продолжал сидеть, тараща глазки.
– Я так не умею, – сказал Август-Роберт.
Что он имел в виду – Григ не понял. Но спрашивать не стал.
Глава 9. Двое
Они шли уже третий час (конечно, если доверять ощущениям, что во Снах не всегда имеет смысл). Руины (или стройплощадка – как посмотреть) давно остались позади, местность снова стала равнинной, каменистой. Григ все ждал и ждал, но и люди, и симулякры шли молча. Несколько раз Григ ловил взгляд Марии и глазами спрашивал: «ну что?» Та едва заметно успокоительно кивала. То ли она тоже чего-то ждала, то ли ее симулякр.
А потом они пришли на кладбище, и Григ понял, что ожидание закончилось.
Как обычно во Снах, это было условное кладбище, квинтэссенция всех кладбищ мира. Ровные рядки одинаковых гранитных обелисков, с неразборчивыми именами и датами – солдатское кладбище, где спят труженики всех войн мира, захватчики и освободители, все рядом, все – успокоившиеся навсегда. Заброшенные могилки с покосившимися оградками – приют стариков и одиноких людей, где даже синтетические венки успели поблекнуть и истлеть. Мраморные надгробия с фигурками ангелов – последнее пристанище детей и юных дев, тех, кто и впрямь ушел слишком рано и кого долго и горько оплакивали. Унылые могучие изваяния полузабытых политиков и поэтов, бизнесменов и изобретателей. Все – обветшалое, опустевшее, тоскливое даже не смертной тоской, а ненужностью и бессмысленностью.
Видимо симулякр Марии понял, что время пришло.
– Кладбище тут вполне к месту, – сказала она сухим твердым голосом. – Гипнос, как известно, изначально был не братом, а сестрой Танатоса и разделял его функции. Уже потом он занял в пантеоне богов иное место, попутно сменив пол…
– Что за чушь, – сказал симулякр Ли, и Григ с трудом подавил ощущение, что это не созданная Снотворцем игрушка, а настоящий, живой Ли, давний и хороший приятель. – Ересь какая-то…
Он был абсолютно прав – симулякр Марии, исполняя приказ, сейчас гнал какую-то немыслимую ерунду, подставляясь под шестой круг ада. Еретики и лжеучителя – Мария выбрала ересь…