Ловец Видений
Шрифт:
– Она сожрала Ли, – признался Григ.
Креч с кряхтением поднялся.
– Похоже, разговор у нас будет долгий и невесёлый, – сказал он. – Что, спятил наш ловелас?
Григ кивнул, не вдаваясь в детали.
– Всегда этого опасался, – вздохнул Креч. – Идёмте. Тебе надо налить выпивки. Мальчику – укрыться тёплым одеялом и выпить горячего какао.
– Я ненастоящий, я симулякр, – сказал Август-Роберт с вызовом. – К чему мне одеяло и какао?
– Ну так они тоже ненастоящие! – расхохотался тролль. – Я их присню, дурачок! Так что всё будет гармонично.
Глава 7.
В этот раз дом Креча был не под мостом. Он спрятался в глухом внутреннем дворике-квадрате, напоминающем питерские дворы-колодцы. Выщербленные кирпичи с остатками штукатурки, мутные стёкла в окнах, кое-где заклеенные крест-накрест рыжими бумажными полосками… Григ поёжился, оглядевшись.
Прохода в двор-колодец, конечно же, не было. Но они как-то прошли.
Август-Роберт с любопытством излазил весь дом – Креч не протестовал, после чего и впрямь забрался в кресло, получил плед и здоровенную чашку с какао.
Себе и Григу Креч приснил бокалы с тягучим сладким розовым портвейном. В его бокал влезло не меньше бутылки, но тролля это явно не смущало. Они сидели в полутёмной гостиной, у потрескивающих в камине дров и пили.
– Хреновая ситуация, – отхлёбывая вино, сказал Креч. – Мария тебя обманула. Снотворцы провели на мякине. Да ещё и Ли, земля ему пухом…
Такса икнула, Креч строго посмотрел на неё, и даже самоуверенная собака с непомерным апломбом отвела взгляд.
– И что мы имеем? – Креч начал загибать толстые пальцы. – Тебя ищут все Снотворцы города! Хоть кому-то можешь довериться?
– Август-Роберт сказал, что у них новенький, – вспомнил Григ. – Вроде защищал его… И в квартале Удачного Попадания неплохой мужик нынче за главного.
– А… – Креч махнул рукой. – Знаю его. Он неплохой, но не впишется за тебя. Его цель – выживание. Был бы ты его друг – одно, а так… Да и не потянет он против Повелителей Войны. Знаешь, выживание вещь хорошая, когда ты против одиночек, а не армий.
– Тогда никого, – признал Григ.
– Это раз, – сказал Креч. – Снотворцы против. Теперь Август-Роберт. Права Мария или нет, но Снотворцы готовы рискнуть и выпотрошить мальчишку ради информации. Они не отступят, сопротивление их только раззадорит. Это два. Всех союзников у тебя – Август-Роберт и я. Это три. В Пустошах ты не спрячешься, далеко не уйдёшь, даже до Джона не доберёшься…
– А это идея! – оживился Григ.
– Не доберёшься, – обрубил Креч. – Это четыре. Даже если пробраться в Чёрный Замок, дать Артефакт мальчишке и пойти снова… нет. Вспомни дорогу.
– Может быть вернуть Спираль Снов на место?
– Как я понимаю, дорога к мёртвому городу – та ещё заноза в заднице, – фыркнул Креч. – По сравнению с ней наш путь к Джону был лёгкой прогулкой. Это пять. Пожалуй, хватит перечислять беды.
Григ кисло кивнул и отпил вина.
– Теперь, когда мы понимаем, что не можем сражаться, не можем унести или уничтожить Спираль Снов, обсудим главное. Так ли не правы Снотворцы?
– Эй! – возмутился Август-Роберт.
– Пей своё какао, – отрезал Креч. – Даже будь он живым ребёнком, и даже допускай мы, что ему грозит гибель в Снах, так ли не правы Снотворцы? Спираль Снов – дремлющая бомба, способная превратить кого угодно из божка в Бога сновидений.
– И чем это плохо? – спросил
– Ну да, – фыркнул Креч. – Нынче люди, засыпая, попадают в те или иные Сны. Каждый находит своё! Воюет, любит, учится, бездельничает. Но при этом Сны взаимодействуют между собой, проникают друг в друга. Люди интуитивно чувствуют чужие интересы, учатся понимать друг друга. Сны – это ведь не только перезагрузка разума, это ещё и его обновление. Получение новых драйверов, заплаток в сознание…
– Ты программист, что ли? – спросил Григ.
– Нет, пользователь, – без улыбки ответил Креч. – Но мир Снов, какой он есть, нужен для человечества. Может быть, мы бы давно уже сожрали друг друга, если бы не Сны.
– Не надо про «сожрали», – поёжился Григ. – Ладно, согласен. Не нужен единый правитель Снам. Ну и пусть лежит Спираль на месте…
– Они все хотят ей завладеть, – разъяснил Креч. – Хотят и боятся своего желания. Потому и нервничают, потому и готовы на всё, лишь бы её уничтожить. Снотворцы – они же неплохие, на самом-то деле. Но у них много власти, а власть развращает. И вот, после сотни лет неудач у них появилась новая идея как уничтожить Великий Артефакт. Всего-то надо деконструировать симулякр. Будь он сделан в виде ядовитой ехидны, источающей вонище и гноище, щёлкающей гнилыми зубами и осыпающей окружающих проклятиями – ты бы за симулякр вписался?
Григ молчал.
– Но симулякр сотворён в виде милого ребёнка, – безжалостно продолжал Креч. – И поэтому ты противишься вполне разумному решению Снотворцев.
– Ничего, что я тут? – возмутился Август-Роберт.
– Ничего, – отмахнулся тролль. – Не влезай в разговор старших.
– Сам себе противоречишь, – заметил Григ. – Говоришь с симулякром как с живым ребёнком.
– Я тоже не совершенен, – сказал Креч так фальшиво, что было понятно: кокетничает. – Ну так что, может отдадим его? На деконструкцию?
Август-Роберт замер, держа чашку с какао у рта. Потом убеждённо сказал:
– Не верю.
И продолжил пить.
– Дело не в облике, – сказал Григ. – Ну у него же сознание живого мальчика! Я всё равно буду считать, что мы отдали ребёнка на растерзание.
– Вот, – удовлетворённо сказал Креч. – Проблема не в Снотворцах, не в нём, а в тебе.
Тролль одним махом осушил остатки бокала. Добавил:
– И во мне тоже…
– То есть не отдаём? – обрадовался Григ.
– Нет. Не хочу я этим самодовольным типам подыгрывать, – Креч покрутил в руках бокал, который стремительно наполнялся портвейном. – Трое сейчас идут в двухстах метрах от нас. Филипп и две женщины. Но сюда не заглянут, мы пока в безопасности.
– Ты их чувствуешь? – Григ едва не уронил свой бокал. – Ты… ты…
– Нет, я не Снотворец, – ответил Креч. – Пока нет. Но, возможно, стану главным на Окраине.
Он вздохнул.
– И я бы очень хотел, чтобы к тому моменту проблема с Артефактом была решена раз и навсегда.
Григ сидел ошарашенный, осмысливая услышанное. Креч – почти Снотворец. Почему «почти»? Потому что он жив и временами просыпается?
– А как это – чувствовать свой квартал? – спросил он с жадным любопытством. Так подростки спрашивают об ощущениях приятеля, которому уже довелось целоваться.