Lover In Low Light

Chrmdpoet

Голос подвёл снова, Лекса отнимает руки от матраса и прижимает к блестящим глазам. Она чувствует, как влага касается пальцев, и девушка испускает ещё один шаткий вздох. Каждое слово выходит сломанным и грубым, словно гравий.

— В конце года они предложили мне должность директора по организации мероприятий на полную ставку с гарантированной перспективой роста, если буду работать на компанию и приводить новых клиентов, и это было ещё более невероятно, чем сама стажировка. Я не могла сказать нет, так что я этого не сделала, и

Кларк не винила меня, но это стало последней каплей. Это было слишком, слишком тяжело. Это был наш конец.

Лекса чувствует, как Костиа двигается, и следом тёплые губы прикасаются к рукам, которые до сих пор прижаты к лицу, и Лекса ломается окончательно. Она позволяет себе освободиться на мгновение, позволяет времени идти, а слезам катиться. Она позволяет себе это в течение нескольких болезненных секунд, после чего вытирает слёзы и тянется к своей девушке.

— Извини, Костиа, — сказала она. — Знаю, как это, должно быть, выглядит, что я настолько эмоциональна, но ты должна понимать, что Кларк — первый человек после Ани, кто полюбил меня. Она никогда не намекала о моём прошлом и никогда меня не принижала. Она была не просто моей первой любовью. Она была моей семьёй — она и её родители, и Рэйвен, и Аня. Они были моей семьёй.

— Ну, ты потеряла намного больше, чем просто отношения, — прошептала Костиа, и Лекса ложится на матрас, почти сердито вытирая новые слёзы. Костиа тянет её ближе и гладит рукой вдоль спины.

Лекса ненавидит саму себя за то, что она представляет руки Кларк, когда Костиа обнимает её.

— Это нормально, — шепчет Костиа, и Лекса чувствует вспышку боли между рёбрами.

«Нет, — думает она. — Это не нормально».

========== Глава 2: Так или иначе, всё осталось по-прежнему. Часть 3. ==========

— Кларк, ты должна вылезти из постели.

— Я не могу, — пробормотала Кларк, не в силах посмотреть на мать. Она остаётся глубоко под одеялом, бормоча из-под толстого материала и вдыхая собственный неприятный горький запах изо рта. Она не вставала из своей постели, из их постели. Днями.

— Тебе надо принять душ и поесть, — констатировала Эбби; встав у кровати и уперев руки в бока, она смотрела на дочь и Рэйвен, которая плюхнулась к Кларк и делает всё возможное, чтобы успокоить подругу. — Ты заметно похудела и воняешь.

Кларк закрыла глаза под одеялом и попыталась отгородиться от своей матери, отгородиться от всего мира:

— Не волнует.

— Дорогая, знаю, это больно, — сказала ей Эбби. — Я знаю, каково это, потерять человека, которого любишь, и я тоже из-за этого страдаю. Все мы страдаем, но я не верю, что это — действительно конец, и я не верю, что ты сама в это веришь.

— Да, Кларк, — сказала Рэйвен, поглаживая бедро Кларк через одеяло. — Сейчас, возможно, у вас перерыв, но все знают, что ты и Лекса в итоге будете вместе. Именно так и должно быть.

Испустив громкий всхлип, Кларк откидывает одеяло и садится на кровати.

Она чувствует, как всклокочены сейчас её волосы, они сальные и местами склеились, рот ужасен из-за того, что она днями не чистила зубы, но Кларк это не волнует.

— У нас не перерыв, — отрезала она Рэйвен. — Мы не общаемся уже какое-то время. Ясно? Мы расстались. Всё кончено. Она выбрала остаться там, и всё. Это конец.

— Тебе всё равно придётся жить, — сказала Эбби, и Кларк вскидывает руки к лицу, когда слёзы снова льются из её больных глаз. Она плакала все эти дни.

— Как я должна это делать? — плачет Кларк. Её голос ломается от этих слов. — Как я должна идти дальше… когда нас больше нет… как всё это вообще может быть нормально?

Эбби опускается на кровать и тянет Кларк в свои объятия. Она целует её в мокрую щёку и качается с ней взад и вперёд, пока девушка плачет.

— Ты просто будешь двигаться дальше, дорогая.

***

— Я хочу умереть.

— Кларк, стоп, — сказала Рэйвен, толкнув Кларк в бок локтем. Они лежат в кровати Рэйвен и разглядывают потолок.

— Ты видела её, Рэйвен? — вздохнула Кларк. Взгляд немного замылился, когда она посмотрела наверх. Шесть рюмок водки уже добираются до неё. В голове нечёткость, но приятная теплота затопляет её тело и окрашивает щёки. Сейчас она чувствует себя хорошо, и это далеко от того, что она ощущала недавно. — Мы даже не говорили друг с другом, и ты видела, как она постоянно смотрела на меня?

— Так, словно она снова нашла свою цель в жизни? — ответила Рэйвен, с ухмылкой повернув голову к подруге. Речь слегка смазана, но Кларк, наконец, перестала плакать, и Рэйвен, наконец, перестала плакать потому, что Кларк перестала, так что брюнетка думает, что с девушкой всё хорошо. Кларк в порядке. Всё в порядке. — Да, я видела это.

— Она не нашла.

— Очень даже.

— Боже, она прекрасна.

— У тебя есть парень.

— Я знаю.

Рэйвен повернулась на постели к лицу Кларк. Верхний свет ослепительно сверкает в голубых глазах, всё ещё блестящих, но она больше не плачет.

— Ты же знаешь, что у него даже нет шанса, да?

— У кого? — спросила Кларк, повернув лицу к подруге. — У Финна?

Рэйвен издаёт свистящий тихий вздох в свою подушку:

— Его не стало для тебя тогда, когда Лекса зашла в галерею.

— Нет, — сказала Кларк, думая, что слово не звучит дерзко. Оно не прочно и не в её власти. Фактически, это кажется наиболее обнадёживающим, чем что-либо, и Рэйвен старается не думать об этом слишком легко. Она знала, что рано или поздно сердца разбиваются, что людей это гложет, но Кларк и Лекса всегда были идеалом. Девушки убедили её, что она никогда раньше не вкладывалась в свои отношения слишком сильно, и если они в конце-концов не будут вместе, тогда… ну, какой в этом смысл? — Это больше не то. Мы не те: я и Лекса. Всё кончено. Всё кончено уже давно.