Ловите принца! (Щепки на воде)

Сударева Инна

— Доброе утро, ваша милость, — с поклоном приветствовали Мелина рыцари и мэр.

— Доброе утро, господа, — ответно кивнул юноша. — Прежде чем выступить на поле боя, я хочу кое-что объявить. Как и каждый из вас, я не уверен, что сегодня там, за стенами Илидола, не встречусь со смертью. Но, как и вас, меня эта встреча не пугает. Однако пугает то, что я могу оставить нерешенными кое-какие вопросы. Самый главный — судьба леди Нины, сестры моего умершего друга. Она дорога мне. Очень дорога. Вы честные и благородные люди. И я при вас даю Нине право в случае

моей смерти наследовать мне. Если я умру, Данн будет принадлежать ей. Вы заявите об этом королю Лавру. Поклянитесь мне.

Коприй первым сказал 'клянусь'. За ним, без особого промедления, это слово повторили все, кто был в гостиной.

— Отлично, — улыбнулся Мелин. — Ну-с, Коприй, где мои доспехи?

Глава шестнадцатая

Кто-то мелодично защебетал над широким черноземным полем. Кому-то совершенно не было дела до человеческих страстей: до войны, борьбы за власть, предательства и хитростей. Кто-то возвещал о том, что пришла весна: время петь, искать себе пару и вить гнездо для будущих детишек.

Птицей быть неплохо:

Нет причины охать, -

пробормотал Мелин, наблюдая за ранней пташкой, которая кувыркалась в утренней синеве и щедро рассыпала трели.

Его войско уже выстроилось в боевом порядке. Сегодня они нападали не внезапно: армия Гоша и Орикоры, получив вызов, ждала напротив, ощетинившись копьями.

— Ваша милость, смотрите: к нам едут для переговоров, — сказал кронпринцу Коприй.

В самом деле, от стальной массы первого ряда вражеского войска отделились несколько всадников и поскакали навстречу илидольцам и даннцам.

— Будет вежливым встретить их, — заметил юноша и тронул своего коня вперед.

За ним выступили верный оруженосец, капитаны Ливий, Бурбет и знаменосец, гордо и высоко несший штандарт кронпринца.

До встречи им оставалось метров сто, когда один из всадников со стороны Гоша пришпорил свою лошадь, вырвался вперед и в одно мгновение поравнялся с Мелином.

Коприй преградил ему дорогу, подозревая покушение, но вражеский рыцарь, весело крикнув 'привет, Мелин! , оказался леди Элис Гош.

— А ты отвали-ка в сторону, предатель! Иначе прямо здесь голову тебе снесу! — рявкнула она оруженосцу, а кронпринцу сказала. — Ты не против, если рядом с тобой поеду?

— Зачем тебе? — не нашел лучшего вопроса-ответа молодой человек.

— Ха, а ты всегда мне нравился, — лукаво и очаровательно улыбнулась девушка и сняла шлем: от этого ее роскошные волосы золотистыми нитями рассыпались по плечам, одетым в сталь, и она вся засияла, как неземное создание. — Нравишься и теперь: такой сильный, грозный в этих латах. Ты похож на рыцаря из сказок. Думаю: пойти против дракона для тебя — раз плюнуть! — и снова засмеялась, а ее голос не уступал в мелодичности птичьим трелям, что неслись с неба.

— Вернись к отцу, Элис, — твердо сказал Мелин, не обращая внимания на ее игривые речи

и кокетливые взгляды. — Твои слова совершенно не к месту. Мы враги — не забудь.

— О! — возмутилась девушка. — Да ты в зануды записался! Фи, лорд Мелин! К отцу я не поеду. Да и зачем — вот он сам уже подъехал, — и, хохоча, вернулась на сторону лорда Гоша.

Тот посмотрел на нее весьма грозно и сказал, чеканя каждое слово:

— Леди, я вами очень недоволен.

— Все-все, больше не буду, — хихикнула Элис, строя из себя маленькую вздорную девочку, которую взрослые поймали за очередной каверзой и припугнули наказанием, и заставила своего коня пятиться, чтоб не стоять впереди отца, князя Орикоры и молодого рыцаря в латах, украшенных гербами Тэйт.

Пару минут главы армий молчали, посылая друг другу тяжелые, ненавидящие взгляды.

Первым заговорил Мелин:

— Я и мои люди не желаем более кровопролития и требуем, чтоб вы немедленно сняли осаду с города и вернулись туда, откуда пришли. В противном случае мы будем сражаться до тех пор, пока не выбьем вас из Лагаро.

Он смолк, и опять на минуту воцарилась тишина.

Лорд Гай теперь смотрел на молодого принца с едва заметной, насмешливой улыбкой. Затем обернулся к князю Орикоре. Тот кивнул, предоставляя Гошу право вести переговоры за всех.

— Лорд Мелин, — сказал Гай Гош, повернувшись к юноше. — Я и мои союзники тоже не желаем битвы и, в свою очередь, требуем сдать нам город и земли Илидола. Это будет благоразумно.

— Благоразумно? Сдаваться без боя, имея силы сражаться? — чуть ли не рассмеялся молодой человек. — Об этом не может быть и речи. Мы обещаем поступить еще благоразумнее: сегодня мы будем бить вас. Так, как били пару дней назад — на Коровьих холмах. И побьем!

— Мальчишка! — прошипел ему Гош.

— Предатель! — рявкнул в ответ Мелин.

— Ублюдок!

— Изменник!

— Только попадись мне в бою — в капусту изрублю!

— Попадусь! Обязательно! Но только для того, чтоб твою голову на своё копьё поднять! — злобно оскалился юноша.

Гай Гош, прорычав некое ругательство, схватился за меч — Мелин сделал то же самое. Но тут меж ними, прямо в перекрестье полных ненависти взглядов, выехал молодой рыцарь Тэйт. Он громко обратился к кронпринцу:

— Где князь Волот?

— Ты кто такой, чтоб спрашивать о моем пленнике? — огрызнулся Мелин, не спуская пальцев с рукояти меча.

— Я старший сын Волота — князь Марат. И я хочу знать, что с моим отцом.

— Волот умирает в Илидоле. От ран, — коротко ответил кронпринц (пропало у него желание врать о том, что плененный князь уже умер), а через секунду добавил, ожесточенно. — Это подходящая 'награда' для того, кто пришел со злом в чужой дом!

— Отдай мне отца — пусть умрет в моем шатре. На моих руках, — сквозь зубы процедил скорее приказ, а не просьбу, Марат.

— Он умрёт в плену, — твердо ответил Мелин. — Он это заслужил, потому что пришел на наши земли убивать. И все, что я тебе отдам — его тело.