Ловля ветра

Валентинов Андрей

18.

Грешен я! Грех не смоет в крестильне вода. За грехи в рай не пустят меня никогда. Но другие не праведней — в ад ехать вместе. Так к чему горевать? Мир был грешен всегда!

19.

Этот город предателей, плутов, лжецов С четырех подожжен был когда-то концов. На руинах теперь — новых грешников стадо. И, конечно, не лучше своих праотцов.

20.

Правды

некуда деть — добродетель пресна. Слишком долго терпеть рад вечного сна. Херсонес! Херсонес! Ты отверг добродетель. Здесь руины теперь. Участь грешных ясна.

21.

Тишина серых плит и разрушенный дом — Этот город погиб, как когда-то Содом. Если будут искать тех, кто жил здесь безгрешно, Где-то с дюжину сыщут — с немалым трудом.

22.

Нам не нужно любви — мы хлестали вино. Все ушло, не зови — мы хлестали вино. Гавриил к нам сойдет и мечом пощекочет. Брось, старик, не шуми! Мы хлестали вино.

23.

Не изменишь — не спал я с тобой никогда. Ночью бредишь — не спал я с тобой никогда. Херсонесский загул. Ведь никто не поверит! Ты уедешь — не спал я с тобой никогда.

24.

Не дождаться никак нем с тобой темноты. В холодке оживают под небом мечты. Ищешь дам ты в ночи, я — вино выбираю. Оба грешники мы: пьяный я, шалый — ты.

25.

Если дама красна — ей дарован успех. Если дама страшна — ей презренье и смех. Херсонесский загул их на миг уравняет — Здесь средь желтой травы по ночам любят всех.

26.

Как копать по науке, умеет не всяк. Учим крепче держать мы кирку молодняк. Крепче бей! Не спеши! Острием цель точнее! Так учили с мечом обращаться вояк.

27.

Из раскопа доносится радостный крик — Чей-то точный удар погребенья достиг. Нависает толпа, суетится фотограф… Здесь лежит человек! Замолчите на миг!

28.

Архитектор бы пьян, и подрядчик был пьян. У бригады строителей тот же изъян. Вышел дом кособок. Постоял. Развалился. И теперь мы дивимся: какой странный план!

29.

Здесь стояло когда-то с полтыщи солдат. Позастроили все на вояцкий свой лад. Мы копаем руины казарм, туалетов… Из-под серой земли слышен сдавленный мат.

30.

Castra militas

здесь — легиона оплот. Удивляясь, копает руины народ. Ни к чему нам историк! Тут прапорщик нужен! Только он этот каменный бред разберет.

31.

Если жизнь Херсонеса и вправду роман, То роман не про Рим, а из жизни цыган. По сараям ютимся, в саванне ночуем. Можно съехать с ума, если трезв, а не пьян.

32.

Феодалы владеют тобой, Херсонес! Всюду правят бароны — с дипломом и без. Вместо замков — сараи, как пашни — раскопы. Не смолкают разборки под сводом небес.

33.

Суетится в развалинах ушлый народ. Тот киношников кличет, предвидя доход. Тот зовет иностранцев, тот манит торговцев… Продают Херсонес, что ни день, что ни год!

34.

Бьем киркою мы точно, с размаха. Аминь! На спине потом взмокла рубаха. Аминь! Мы — герои! Мы служим Великой Науке! Vade retro, сквернители праха! Аминь!

35.

Херсонес! Каждый ценит за что-то тебя. Кто-то к морю спешит, пляж разбитый любя. Кто-то пишет статьи, кто-то лупит монету… Так зачем же я здесь — не любя, не скорбя?

36.

Луч последний дрожит — херсонесский закат. Солнце в море горит — херсонесский закат. Недостойным безбожникам, пьяным сквернавцам, Бог нам чудо дарит — херсонесский закат.

37.

Вечер нынче вразнос. Ночь скорее приди! Мы собрались опять, снова день позади. Наливайте! Теснее наш круг, динозавры! По последней, вперед! Кайнозой впереди!

38.

У печальных развалин сменялись века. Бьет без промаха в цель Провиденья рука. Век Железный прошел. Бледный конь у порога… Мы выходим в раскоп. Крепко сжата кирка.

39.

Здесь не рвутся сердца и не сходят с ума. Просто с верхом насыплют в тарелку дерьма. Злобный клоунов дом! Здесь вся жизнь понарошку. Под кустами — любовь. И раскоп — Колыма.

40.

Любопытно юнцу — этот камень молчит. Твердость парню к лицу — этот камень молчит. Сколько весен и зим он убил на разгадку! Жизнь подходит к концу — этот камень молчит.

41.