Ловушка для Ангела
Шрифт:
Передернула плечами, словно мне даже вспоминать об этом отвратительно.
— И еще Андрей Тимурович шептал, что если я буду хорошей девочкой, то он устроит меня на работу. Но сначала мне нужно научиться быть послушной и исполнительной.
Мою речь прервали аплодисменты. Это Евдокимов захлопал в ладони, отдавая дань моему театральному таланту. На красивом лице устрашающей маской застыли злость и презрение. Не смотри на него, Лина, не смотри… Отвела взгляд. Играла, видимо, я, в самом деле, неплохо, у большинства находящихся в зале глаза были на
— Подсудимый, прекратите так себя вести! Вы проявляете неуважение к суду!
Меня опять скрутило в приступе плача.
— Ангелина Алексеевна, вы можете продолжать?!
— Д-даа, могу…
— Когда Ан-ндрей Тимурович уснул, я нацепила на себя его рубашку и выбежала из квартиры. Даже сумочку забыла.
Замолчала.
— У вас все, Ангелина Алексеевна? — опять-таки участливо спросила судья.
— Д-да…
— Теперь стороны могут задать потерпевшей уточняющие вопросы.
Первым ко мне подошел прокурор — дядечка лет сорока пяти, немного полноватый и совершенно седой. То ли отпечаток нелегкой работы, а может, просто природная особенность.
— Ангелина Алексеевна, уточните, пожалуйста, какое количество насильственных половых актов состоялось между вами и подсудимым?
— Сначала у нас и вовсе не было н-никакого акта. Он грубо трогал меня везде, бил, кричал, чтобы не зажималась, терся о мое тело, положил руку на с-свой… приказал ласкать его… и так кончил. А потом, немного передохнув и еще выпив, Евдокимов потащил меня на кровать и там уже… — замолкла.
— Вы оказывали ему какое-то сопротивление? Просили остановиться?
— Д-да, я постоянно просила, чтобы он меня не трогал, говорила, что боюсь и не хочу. Только он смеялся, совершенно не обращая на это внимание. Мой плач, кажется, лишь сильнее злил и раздражал Андрей Тимуровича. Он много выпил, а самое главное, наверное, привык, что ему все доступно. Евдокимов не слышал, не воспринимал слова «нет». З-за каждое «нет» я получала удар. Так что сопротивляться было очень больно. Н-но я пыталась, а Андрей Тимурович выкручивал мне руки и твердил: «Будь со мной хорошей послушной девочкой и тогда я обеспечу тебя работой, деньгами, тряпками и, возможно, даже собственную машину подарю, только раздвинь перед папочкой ножки». Я-я не могла быть послушной, так, как он хотел. Его прикосновения казались мне омерзительными…
Поёжилась, так хорошо вошла в роль. Еще бы, ведь на месте Андрея, я представляла совсем другого человека, настоящего мучителя и насильника в моей жизни.
— Евдокимов просто свирепел от моего сопротивления.
Аплодисменты снова разорвали взволнованную тишину судебного заседания, заставив меня вздрогнуть всем телом. С каждым разом я играю все лучше и лучше. Мразь, лживая гадина, слезы опять побежали из глаз.
— Подсудимый, еще раз повторяю, если не хотите, чтобы судебное заседание проходило без Вас, то ведите себя прилично.
— Ну-ну, успокойтесь
— А вот у меня множество вопросов, — со стула поднялся адвокат Евдокимова, красивый представительный блондин, примерного одного с ним возраста.
— Скажите, пожалуйста, Ангелина Алексеевна, вы почти два года работали на кафедре филологического факультета нашего университета и как-то справлялись все это время с финансовыми трудностями, почему же вдруг решили поменять работу?
— Мне было очень трудно, я продала всё ценное из дома, даже мамино пианино, но все равно мы с братом еле сводила концы с концами. Я хотела продолжить бабушкину династию, пыталась. Но потом в какой-то момент поняла, не могу больше, эти постоянные денежные проблемы… Брат уехал на заработки в Краснодар, хотел выручить немного денег, его тяготило, что он живет за мой счет. А меня тяготила разлука с ним. Вот мне и бросилось объявление в глаза: «Требуется личный помощник, с прекрасным знанием английского языка».
— Расскажите, пожалуйста, по какой причине вы были уволены в первый же день работы в компании «Новотекс»?
— Н-не знаю, этот вопрос, наверно, лучше адресовать Андрею Тимуровичу. Как я поняла, у них был какой-то конфликт с Лихолетовым — руководителем по связям с общественностью. Вот и попала под горячую руку.
— Вы сказали, что потом случайно встретились с моим подзащитным в ночном клубе?
— Д-да.
— Поясните суду, о каком клубе идет речь?
— Ч-часы, — заикаясь произнесла я, моментально почувствовав подвох.
— Но это дорогой ночной клуб. Откуда у такой бедной девушки, коей вы перед нами пытаетесь предстать, деньги для посещения подобных заведений? Особенно это актуально, поскольку вы туда пошли уже после увольнения из компании «Новотекс». А как же экономия?
Серые глаза адвоката и темные глаза его подзащитного острыми шипами напряженной заинтересованности воткнулись в меня. Вот ты и попалась на вранье, Ангел! Как теперь будешь выкручиваться?! Тело еще сильнее заколотило, и я отчего-то опять начала задыхаться. Судорожно глотнула воздух. Тошнит, как же меня тошнит от самой себя.
— Вам плохо? — слегка иронично произнес Владислав Юрьевич.
Дыши, Лина, дыши.
— Нет, нет, не плохо. Мне брат прислал денег, он устроился работать в одно популярное казино краснодарской игорной зоны. Мы с Данилом очень дружны, после смерти родителей и бабушки остались совершенно одни, во всем себе отказывали. Он хотел, чтобы я немного развеялась, порадовала себя, потанцевала, кроме того, я получила компенсацию за неиспользованный отпуск на прошлой работе. Съездить куда-то отдохнуть этих денег вряд ли бы хватило. Но как-то расслабиться хотелось. Я очень люблю танцевать, восемь лет занималась танцами. Кроме того, мы с Варей только за вход заплатили, дорогой алкоголь не покупали, еду и вовсе не заказывали. Мы пришли туда потанцевать.