Ловушка для артефактора
Шрифт:
— Стойте! — попросила я, задыхаясь и складываясь пополам. — Мне нужна минута.
Мирон, зашипел: «Потом отдохнем», — но Элена, спасибо ей, его заткнула.
— Это не только усталость. Что еще? — уточнила она с нарочитым спокойствием.
— Там тьмы больше, — рука, помимо моей воли, указала направление.
— Откуда такая уверенность? — нахмурилась гончая.
Я задрала рукав, показывая на усилитель.
— Я не просто уверена. Я это чувствую.
Элена нахмурилась, сверля меня подозрительным взглядом. И тут Мирон добавил:
— В той стороне был прошлый прорыв.
Отвечать не стала —
Вначале ребята последовали за мной, не задавая больше вопросов. Но потом командирский голос Элены стеганул по спине:
— Стой! Идём в обход. Там есть место, откуда можно оценить обстановку. Мало ли что, будет глупо идти прямо в лапы врага.
Мирон порывался оспорить решение, но, обдумав ситуацию, нехотя согласился. И нам пришлось сделать немалый крюк, чтобы остаться незамеченными. Команда нашлась там, где Элена и предполагала.
Сев за большими валунами, мы осмотрелись.
То, что все скверно, стало понятно сразу: раньше здесь был просто довольно ровный участок склона с редким в этих местах выходом крупного серого песка. Как только его не выдуло? Наверное, жесткая цеплючая трава не дала. На этом месте мы, случалось, отдыхали во время обходов. А теперь полянка была изуродована. Восемь вытянутых небрежных клякс серого пористого стекла окружали девятую — особенно зловещую на вид. Эдакая уродливая ромашка. Агнесс ходила между застывшими кляксами, которых тут ещё вчера не было — от одного лепестка к другому, и рисовала на них незнакомые символы старинным кинжалом, после чего проливала собственную кровь. Да с таким ожесточением. С таким наслаждением, что у меня мурашки ползли по рукам. С каждой каплей крови все сильнее проступали темные нити, тянущиеся от одного камня к другим. Они напоминали плотный дым, образуя кривоватый октагон, в чьем центре оказался... небольшой алтарь?!
Понимание обрушилось на нас троих разом — ритуальное капище с жертвенным местом по центру.
Гончая не знала о предателе. Не знала о последователе. Но все поняла и без рассказа. Или хотя бы часть того, что на самом деле скрывалось за происходящим.
Проклятие, где все остальные?! Почему Агнесс одна?!
— Тварь, — прокомментировала увиденное Элена, перейдя на злое шипение и спрятавшись за валуном, который стал нам относительно надежным укрытием от глаз огневички, — догадалась же песок сплавить.
Я мысленно выругалась. Этому её Киран обучил в целях контроля дара!
А потом я увидела всех остальных.
Меня прошибло холодным потом, руки предательски задрожали, а перед глазами поплыло.
Ребята сидели неподалеку. Безоружные, ослабленные отравой до такой степени, что некоторые даже не сидели, а уже просто лежали на земле, окруженные тварями. Последние прибывали медленно, прятались за такими же валунами и кустами. Потому и не сразу бросались в глаза, как Агнесс с ее подготовкой к ритуалу на открытой плоскости. Исчадия тьмы не спешили нападать на ослабленных магов, скалились, принюхивались и облизывались, капая густой слюной на землю.
Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять — им дали приказ охранять.
Но почему Кас не вызвал подмогу, как только понял, как плохи дела?
— Что делать будем? —
Но обдумать возможные варианты нам было не суждено — прямо за спиной послышалось низкое утробное рычание.
Нас обнаружили!
35. О том, как бороться за жизнь
Мы медленно, без резких движений, обернулись и застыли — сразу три огромных твари. Настолько пугающих, что у меня даже закричать не вышло — язык к небу прилип. Кажется, за все время это первый раз, когда я оказалась так близко к врагу. Впервые во всех деталях смогла рассмотреть порождение тьмы.
Отвратительное создание, которое невозможно сравнить ни с чем существующим.
— Начнем бой, нас заметят, и сюда прибежит ещё стая этих уродцев, — сквозь зубы прошипел Мирон, медленно разминая пальцы. — Лучше просто подчиниться и идти ко всем. Разведаем обстановку, вы дадите команде зелья. Продержимся, а там нападем.
План звучал как нечто безумное. Мы не для того спешили сюда, чтобы просто сдаться. Но…
Спустя несколько коротких мгновений я впервые согласилась с мужчиной. Отбиваться сейчас бесполезно — тварей слишком много, Элена все еще слишком слаба, чтобы дать им отпор, от меня пользы как от козла молока, а один Мирон долго не протянет. К тому же нам все равно было нужно к ребятам.
Монстры не нападали. Стояли так близко, что я вновь начала задыхаться от той тьмы, что они излучали. Элена встала первой, подняв над головой руки. При этом я услышала, как она недовольно скрипнула зубами. Я была второй. Мирон встал последним, опершись на валун.
Одна из тварей угрожающе рыкнула, указав отростком в сторону остальных.
Неужели они хоть на какую-то каплю разумны? Даже думать об этом не хочу!
Шли быстро. Стоило на мгновение замедлиться, твари начинали угрожающе клацать зубами, подгоняя нас. И если Мирон с Эленой такое игнорировали, то я буквально каждый раз подпрыгивала, боясь, что от моего филейного места отхватят кусок.
Агнесс повернулась еще до того, как мы подошли. Будто почувствовала приближение. Замерла на месте и оскалилась в жуткой, несвойственной ей манере. Впрочем, от Агнесс в ней мало что осталось: бледная кожа местами стала серой, покрытой паутиной темных вен, а глаза девушки налились тьмой, полностью лишившись белков.
Да, она больше не была похожа не только на себя, но и на человека.
Труднее всего в тот момент пришлось Мирону. Он стоял, вглядываясь в лицо девушки, и тщетно пытался разглядеть в ней хоть что-нибудь от прежней Агнесс, какой-нибудь намек на то, что она все еще здесь… И не находил.
Мне впервые стало его жалко.
— Ну наконец-то… — грубым, каким-то низким голосом пророкотала девушка, поманив нас пальцем.
Словно по немому приказу твари придвинулись к нам, заставляя сделать шаг в сторону команды. Еще. И еще.
— Вы вовремя, — криво усмехнулась она. — Самое время присоединиться к товарищам. Уже почти все готово, дело осталось за малым. — В голосе Агнесс звучала насмешка. Девушка была довольна. — Команда воссоединилась — можно продолжить ритуал.
Она отвернулась, оставив нас на попечение своих безропотных слуг. Так, будто мы были овечками, приведенными на заклание.