Ловушка для диггера
Шрифт:
Леший помнил, о чем подумал тогда. Для Ленки это такая игра. Необычная игра, когда увлекает процесс, а достигнутая цель – некий итог, от которого берет разгон новый старт.
Ленка фотографировала, находя что-то привлекательное в обрывке трубы, изогнутой немыслимым образом, в плакате, приклеенном к стене и забытым здесь еще с советских времен. На нем строгая женщина смотрела в глаза мальчику с повязанным на груди красным галстуком. Надпись внизу гласила: «Пионеру важно знать: никогда не надо лгать!»
Дежавю. Странное чувство не оставляло
Досады Ленка не испытывала. Обратный путь для нее – начало нового процесса. Старый завершен, а впереди столько интересного.
Если бы он знал, чем закончится обратный путь, то…
Ничего.
Ничего бы он не сделал. Запереть Ленку в квартире, и не пускать под землю оказалось не в его силах. Стоило призадуматься, как закрадывалось нехорошее подозрение. Рискни он предложить ей выбор: или я, или подземелье, Ленка не колебалась бы ни секунды. Она жила с ним постольку, поскольку он терпел ее увлечение. Одного мужчину на другого Ленка могла бы поменять. Для нее неизменным оставался лишь таинственный мир, скрытый от посторонних глаз – его величество Андеграунд.
Ливневку, соединенную с коллектором, они прошли без проблем. Вода струилась по дну, неся с собой разнообразный мусор.
Они двигались против течения к тому месту, с которого забрасывались.
Им оставалось пройти коллектор, когда внезапно подземелье заполнил гул.
В первое мгновенье Лешему показалось, что произошел сброс воды в дренажной системе – настолько эхо коверкало звуки.
Девушка первой поняла, что к чему. Еще до того, как в общем шуме стали выделяться отдельные слова.
– Монтеры, – с ударением на первый слог, шепнула она. Конечно, кто еще будет орать под землей?
До Лешего с опозданием дошло, что они могли и не заметить, как наступило утро. Самое время для особо дисциплинированных рабочих. Он потянулся к рюкзаку, с намерением отыскать часы, но Ленка отрицательно качнула головой.
Монтеры – люди, работающие на глубине, бывали разными. От одного, двух, можно откупиться. Опасность представляли много монтеров. Тогда на первый план выходили принципы. Бойся попадаться им на пути: запросто в полицию сдадут. Там, в лучшем случае, продержат до вечера и отпустят. Однако запал – дело серьезное. Начнутся разборки: где были, что видели. Отпустят, но на заметку возьмут, неприятностей потом не оберешься.
Голоса приближались. Из общего контекста вычленялся качественный, трехэтажный мат.
Ленка быстро развернулась и пошла назад. Он, было, подумал, что она собирается возвращаться – такой крюк, что врагу не посоветуешь. Особенно, когда тело гудит от усталости.
Он не успел поинтересоваться. Как же он забыл? В самом низу начиналась сухая труба. Она вела в соседний коллектор. Они проходили по ней два или три раза. Леший забыл о ее существовании, уж слишком незаметным был вход, скрытый за бетонным выступом. А Ленка помнила.
– Давай, – поторопила она его,
Поскольку диаметр трубы был небольшим, ползти пришлось на четвереньках. Стараясь производить меньше шуму, Леший продвигался вперед. Сзади его подгоняли приближающиеся голоса и шустрая Ленка. Время от времени она позволяла себе довольно ощутимый шлепок по голени.
Выбравшись из трубы, Леший подал руку девушке. Они оказались в коридоре, идущим в обе стороны от того места где они стояли. Вдоль стен тесными рядами тянулись покрытые ржавчиной трубы.
По коридору Леший пошел первым. Ленка замешкалась, поправляя сбившийся в сторону налобник.
Леший оторвался метров на десять. Луч фонаря блуждал по обшарпанным стенам, по потолку, покрытому черными натеками, по трубам.
– Борис, – вдруг отчетливо услышал он и обернулся.
То, что Ленка обратилась к нему по имени, могло означать только одно: что-то очень необычное привлекло ее внимание.
Она стояла неподвижно, повернувшись к нему спиной. Леший видел, как луч ее фонаря освещал пройденный путь. Когда он подошел и заглянул ей в глаза, в надежде услышать ответ на невысказанный вопрос, его поразил до глубины души ее странный, остановившийся взгляд. Словно она увидела нечто, не поддающееся объяснению.
– Чего? – спросил он и она вздрогнула.
– А?
– Чего случилось? Зачем ты меня звала?
– Я? – удивленно переспросила она. – Я тебя не звала.
– В смысле? – не понял он.
– Нет никакого смысла. Я тебя не звала. Пошли. Чего стоишь?
Леший недовольно шевельнул плечом и пошел дальше, не сказав ни слова.
Метров через пятьдесят, коридор поворачивал налево. У поворота начиналась шахта с давно сломанным подъемником. Наверх уходила довольно крепкая лестница, вбитая в бетон.
Первая ступенька находилась так высоко над землей, что Лешему пришлось поднять девушку, чтобы помочь ей зацепиться.
– Я быстро, – сказала она и улыбнулась.
Это были ее последние слова.
Потом она стала взбираться наверх, и Леший не удержался, чтобы не предупредить ее:
– Ленка, не торопись.
Скорее всего, она так и не услышала его.
Леший дождался, пока она выберется из колодца, подпрыгнул и уцепился за первую ступень. Подтянулся и хотел уже начать подъем.
Неожиданно мимо него, задев плечо, что-то пролетело. Леший скосил глаза вниз и удивился еще больше: на земле лежал шахтерский налобник, сорванный с каски.
– Ленка, – позвал он, но ответа не услышал.
Тогда он спрыгнул вниз и поднял упавшую вещь, не оставлять же ее здесь? Когда он вылезет наверх, то обязательно сделает Ленке выговор.
Полный искреннего недоумения, он поднялся по лестнице и выбрался в тесное помещение, заваленное мусором. Отсюда начинался коридор, от которого во все стороны вели многочисленные ответвления. Но если пройти метров двадцать, обнаружится лестница, ведущая на поверхность.