Ловушка для донжуана

Грэхем Линн

– Ты когда-нибудь бывала в Париже? – спросил Данте, глядя, как Белль выглядывает из окон лимузина, словно ребенок на школьной экскурсии.

– Нет.

– Но ты жила во Франции…

– Почти три года.

– Почему ты не путешествовала?

– Я не могла оставить миссис Девениш или Чарли одних, и, честно говоря, у меня никогда не было денег на поездки.

– Тогда зачем ты включила в сделку пса? – сухо спросил Данте.

– Изначально он не был моим. Племянница

миссис Девениш подарила Чарли ей. К сожалению, миссис Девениш была слишком слаба, чтобы ухаживать за щенком, но ей очень нравилось смотреть, как он бегает по дому, – с сожалением призналась Белль. – Она была очень милой и доброй старушкой, но родственники не хотели признавать, что она больна. Им нравилось приезжать сюда летом на каникулы, и они настаивали, что я преувеличиваю, говоря о ее состоянии. Врачам пришлось убедить их в обратном, и к тому времени ей оставалось жить всего несколько недель.

– Тебе нужно научиться постоять за себя, – порицал Данте.

Белль пожала плечами:

– Только в том случае, если ты можешь позволить себе принять последствия, а у меня не было ни другой работы, ни крыши над головой.

– Тебе не следовало ставить себя в такое положение.

– Разве я не проделала с тобой то же самое?

Данте недоуменно посмотрел на нее:

– О чем ты говоришь?

– Ну, у меня нет трудового договора или каких-либо гарантий… И теперь ты можешь удерживать меня с помощью Чарли, – отметила она, приподняв подбородок.

– Ты же не думаешь, что я буду держать Чарли в заложниках? Или брошу тебя в Париже без денег? – хрипло выдохнул Данте, оскорбленный ее подозрениями.

– Разве я не это говорю? – пробормотала Белль. – Я была в безвыходной ситуации. Мне пришлось рискнуть, доверившись тебе.

Данте едва сдержал выдох неудовольствия и ничего не сказал. Его смуглое худое лицо было мрачным. Ему не нравилось смотреть правде в глаза.

Белль вышла из лимузина на одну из самых престижных улиц Парижа и широко раскрытыми глазами уставилась на эксклюзивный отель, к которому ее повел Данте. Покраснев, она поправила юбку с цветочным принтом и смущенно опустила глаза на потертые сапоги.

Она последовала за ним в фойе, стараясь не попадаться никому на глаза. Никогда еще она с такой явственностью не осознавала, как непритязательно выглядит, и в любой момент ожидала, что чья-то рука упадет ей на плечо, а вежливый голос спросит, что она тут делает.

– Ты что-то притихла, – заметил Данте, когда она проскользнула за ним в лифт и забилась в угол. – У тебя сегодня плотный график.

Белль в недоумении посмотрела на него:

– Что там?

– Посещение спа и косметические

процедуры. Не спрашивай меня, что включено в пакет, – посоветовал Данте. – Я сказал своей помощнице, что тебе нужно полностью преобразиться. Боюсь, что безупречный уход идет вместе с нашим соглашением.

– Придется тебе смириться с моими ногтями, – язвительно возразила Белль. – С ними никто ничего не может сделать.

– Белль… если бы я предложил дополнительную плату, – промурлыкал Данте, – они отрезали бы тебе руки и пришили новые!

Белль побледнела и крепко сцепила руки за спиной. Двери лифта беззвучно открылись, и человек в белой куртке склонился перед ними в поклоне.

– Наш дворецкий. Проси у него все, что хочешь, – сообщил ей Данте, выходя в ожидающее их огромное пространство.

Ошарашенная, Белль вышла прямо на балкон, чтобы прислониться к сложной балюстраде из кованого железа, откуда могла любоваться великолепным видом на силуэт Эйфелевой башни, стеклянные крыши Большого дворца и колокольню собора Нотр-Дам.

– Мадам?

Дворецкий держал серебряный поднос, уставленный бокалами с шампанским. Белль тяжело сглотнула, подавив желание ущипнуть себя, и взяла шампанское. С бокалом в руке ее проводили обратно внутрь и вверх по винтовой лестнице в спальню, которая была последним словом изысканного гламура, от парчовых стен до мягких бархатных сидений. Потолок над ее головой украшала кружевная лепнина. Она поспешила в ванную комнату, где, к ее сожалению, обнаружилась только душевая кабинка, пусть и занимавшая добрую половину комнаты.

Когда она снова спустилась вниз, обед был уже подан, и молодая женщина в очень стильном костюме держала планшет у локтя Данте.

– Белль… это моя помощница, Катерина. Она будет заниматься для тебя организацией, потому что мне нужно присутствовать на встречах.

Белль села напротив Данте. Она не ела с самого завтрака и умирала с голоду. Данте и его помощница разговаривали по-итальянски, пока она ела, наблюдая, как глаза Данте сияют чистым золотом в солнечном свете.

Во рту у нее пересохло, горло сжалось, и Белль поднесла ко рту пальцы. В тот же момент Данте бросил на нее предупреждающий взгляд.

– Попробуй только, и я окуну твои руки в миску с ледяной водой! – пригрозил он.

Белль положила руки себе на колени.

– Перестань мне угрожать! – рявкнула она.

– Тебе нужно когда-нибудь отучиться, – сказал ей Данте, пока Катерина зачарованно наблюдала за происходящим. – Я отвезу тебя куда-нибудь пообедать… – Он снова повернулся к помощнице: – Убедитесь, что она готова к съемке.

Конец ознакомительного фрагмента.