Ловушка для горничной

Шагаева Наталья

Еще раз пинаю кровать.

— Вася, мать твою! — ловит меня за ногу, сжимает. — Не трогал я ее! Ты всех убогих опекаешь?

— Ты позволил, чтобы ее тронули! Ты не мужик! Ты… — задыхаюсь.

— Да не помню я ни хрена! Не вопи. Принеси лучше воды со льдом.

— Щас прям разбежалась! Тебя для меня больше нет!

— А ты че такая борзая? Вылететь с работы захотела? — отпускает мою ногу, снова переворачивается на спину, смотря на меня красными глазами.

— Ну попробуй вышвырнуть меня, — ухмыляюсь, точно зная, что Демьян Ростиславович

не уволит. Да и не расскажет Марк ничего. Он с отцом не в лучших отношениях.

— Пипец, Вася, и так тошно. Ну клянусь, не помню. Травка была зачётная. Меня уже поругали и в угол поставили. Все. С*ебись.

— Мало тебе, козлу, — еще раз пинаю его кровать, разворачиваюсь, чтобы уйти, но сталкиваюсь в дверях с Андреем. Хмурит свои густые брови. Хочу его обойти, но он хватает меня за предплечье и оттаскивает вглубь коридора.

Тебя мне еще не хватало.

— Не нужно меня трогать! — шиплю на него, как разъярённая кошка, дергая плечом. Отпускает, но дорогу преграждает, ставя руку на стену. Смотрит в упор с немым вопросом. — И? Вы что-то хотели, Андрей Сергеевич? — включаю холодный тон.

— Что ты делала в комнате Марка?

— Убиралась.

Снова хочу обойти его, но Андрей не пропускает.

— Ну что еще? — психую. Я и так на взводе. Мне хочется надавать ему по лощеной харизматичной роже.

— Ты слишком привольно общаешься с мужчинами. Лезешь, куда тебе не следует. А потом строишь из себя святую оскорбленную невинность, — выпаливает он мне.

Ах, да. Я же сама во всем виновата. Это не мужики – мрази, это я шлюха.

Прикрываю на мгновение глаза, чтобы не начать истерить.

— Вы, Андрей Сергеевич, сейчас пытаетесь замазать свои грехи, взваливая свою вину на меня. Вам от этого легче. Вы оправдываете свое гнилое нутро моей развязностью. Не получится. Поскольку мы оба понимаем, что это не так. А теперь выпустите меня, или я буду вопить, как сумасшедшая, о том, что вы снова меня насилуете.

— Я тебе не трогаю, — сквозь зубы проговаривает он, убирая руку со стены.

— Нет, Андрей Сергеевич, вы снова меня «насилуете», только своим присутствием в моем личном пространстве. Будьте добры, избавьте меня от своего общества. Начинает тошнить от вас.

Глава 4

Василиса

— Ирод просит завтрак в спальню, — Люба ставит предо мной поднос с кофе, омлетом и тостами. Все, как любит гадёныш.

— А почему я? Не хочу ничего ему относить, — фыркаю, подумывая плюнуть Марку в кофе.

— Ты не забывайся. Ирод сын Демьяна Ростиславовича, и наказывать его будет только отец. А мы прислуга, — осаживает меня Люба. Она, конечно, права. Моя личная неприязнь – это моя проблема. Я на работе. Беру поднос, иду наверх.

Стучу.

— Да! — раздаётся голос Марка.

Прохожу.

Гаденыш сидит в кресле, что-то листая в планшете. Молча ставлю на столик рядом с ним поднос, разворачиваюсь, чтобы уйти, но парень хватает меня за руку.

— А где же «доброе утро»? «Приятного аппетита»? — ухмыляется.

Выдёргиваю свою руку из его захвата.

— Доброе утро. Приятного аппетита, — монотонно произношу. Снова пытаюсь уйти, но гаденыш соскакивает с места, обгоняет меня и облокачивается на дверь, не выпуская. — Что еще? — вздергиваю брови.

— Вась, а что у тебя с Андреем? — вдруг интересуется он.

— Я с тобой не разговариваю на посторонние темы. Выпусти! — требую.

— То есть между вами что-то есть? — не унимается он, играя бровями.

— Да с чего такие выводы?! — начинаю злиться.

— Бог дал мне глаза и уши.

— И обделил мозгами, — теперь ухмыляюсь я.

— Вася, бля, язык прикуси! — тоже злится.

— Так я же сразу сказала: не разговариваю с тобой. Только по работе. Отойди!

— Ты что от меня хочешь? Я принес извинения этой лохушке. Мою карту опустошили в её пользу. Я вообще в ближайший месяц на мели.

— Ничего, с голоду не помрешь. Меньше бухать будешь – мозги, может, на место встанут.

— Язва. Но ты мне нравишься, — смеётся.

— Ой, давай только не будем вот это… — закатываю глаза.

— Ты мне вообще-то, как «свой парень» нравишься. А не то, что ты подумала.

— Слава богу, — наигранно вздыхаю. — Все сказал? Можно я теперь выйду?

— Как только скажешь, что у тебя с Андреем.

— Нет у меня с ним ничего и быть не может.

— Ммм… — прищуривает глаза. — А смотрит он на тебя, как голодный зверь, и цепляет постоянно, потому что…

— Потому что мудак! — психую я.

— Ого. Какие сильные эмоции. У нас служебный роман? — ржет, но от двери отступает, направляясь к своему креслу. Открываю двери, но оборачиваюсь, прежде чем выйти.

— Ты бы хоть книги почитал умные или делом каким-то занялся, а то нафантазировал тут от скуки, — кидаю ему и покидаю комнату, захлопывая дверь. И, как назло, встречаюсь в коридоре с Андреем, который идет вместе с охранником в сторону спальни хозяина. Андрей снова окатывает меня недовольным взглядом. Явно слышал мою последнюю фразу, брошенную Марку. Быстро спускаюсь вниз.

Занимаюсь делами в прачечной, загружая белье в машинку, включаю музыку на телефоне, немного пританцовывая. Боже, как давно я не отдыхала, не расслаблялась, не танцевала в хорошей компании. Подруги у меня, конечно, есть. Были… Но в город пока выйти я не решаюсь. Если только по неотложным делам. Поддерживать старые связи опасно… У меня определённо паранойя. Но рисковать я пока не хочу.

— Василиса! — вздрагиваю, подпрыгивая на месте от раздающегося голоса Андрея. Убавляю музыку, оборачиваюсь. Мужчина стоит в дверях. — Зайди ко мне в кабинет, — сообщает он тоном начальника и, не дожидаясь ответа, уходит.