Ловушка для инквизитора

Варавская Ирина

— Неужели опять?

Жесткие пальцы ухватились за женский подбородок, повертели голову, но отпустить не успели. Она ухватила жреца за руку, словно бешеная собачонка, мечтающая оторвать кусок побольше. Беловолосый взвизгнул, заорал, призывая на помощь Приближенных. Она поборолась с ведьмами из чистого упрямства, а потом брезгливо выплюнула наглую конечность и ухмыльнулась. Наблюдала, как мальчишка скачет на месте и машет ладонью со следами чужих зубов. Ей было забавно, силы возвращались, а посему она

позволила себе даже посмеяться. Вот только кольца слегка мешали, но и с ними, пожалуй, можно справиться.

— Кайлан? — Раздался ледяной голос, и смех оборвался. Это ожила парящая рядом сфера.

Беловолосый перестал скулить и упал на колени, уткнувшись носом в пол. Ей немедленно хотелось пнуть точеный зад с симпатичной родинкой на копчике, но было не дотянуться.

— Ты уже преподнес ей чашу? Она выжила?

— Да, моя Богиня.

Сфера помолчала.

— Хорошо. Ложа скоро будет здесь. Я должен использовать ошейник.

Сфера погасла.

Жрец поднялся с колен, взял с подушечки "украшение" и расстегнул, опасливо заходя сбоку. Она многозначительно оскалилась и поцокотала зубками, извиваясь всем телом, чтобы выбраться из оков. Металл трещал и гудел, но пока не сдавался. Заговоренный, не иначе. Что-то сомкнулось на горле и впилось в кожу, обжигая болью, туго затянулось, мешая нормально дышать. Вниз потекло теплое, ароматное. Жрец подергал застежку и встал перед ней.

— Простите, госпожа, но это вынужденные меры. Проявите немного терпения.

— Ну вот еще, — фыркнула она и наконец высвободила правую руку, с наслаждением пошевелила затекшими пальцами. Оставалось освободить левую, чем она и занялась.

Жрец догадливо попятился назад, навстречу черному пламени, охватившему одну из статуй, и тут же рухнул на спину — споткнулся о мелкое горбатое обезьяноподобное существо, метнувшееся под ноги. Оно взвизгнуло-охнуло и подкатилось к столбу. На существе был ошейник с кольцом для поводка. Пунктик у них тут, что ли, на этих штуках?

А потом появилась она. Красавица, каких не найти среди смертных. Идеальная фигура, роскошные формы, оливковая кожа, завораживающей красоты лицо, в обрамлении черных, как сама Тьма, локонов под золотым венцом. Разрез на платье цвета свежей артериальной крови обнажал длинную стройную ножку в золотой туфельке, усыпанной драгоценными камнями.

Кайлан перестал изображать барахтающегося в гов… песках скарабея и пополз целовать струящийся по полу подол, причитая нечто невнятно-подобострастное. Красавица брезгливо переступила через беловолосого. Процокали по камням костяные шпильки, и она подошла к столбу. Долго и брезгливо разглядывала подвешенное женское тело. Изящный носик морщился, кривились пухлые губы, щурились черные глазки. В общем, на лице божества читалось полное разочарование.

— Кого вы мне опять подсунули? — Черная Богиня осмотрела пленницу со всех сторон и, по всей видимости, разочаровалась окончательно.

— Как заказывали, моя богиня, — пропищал обезьяныш. — За все время самая подходящая кандидатура. Я ощущаю в ней присутствие Тьмы!

— В этой-то? — приподняла идеальную бровь Многоликая и задумчиво коснулась пальчиком пухлых губ. — Возможно, ты и прав, раб, хотя ничего особенного я не вижу. Обычная девка, каких

до нее были тысячи. Почему именно она?

Богиня вдруг наклонилась и лизнула ее в лицо раздвоенным, как у змеи, языком, оставив липкий ледяной след. Облизнулась, смакуя вкус.

— Да, что-то ощущается. Посмотрим, что она скажет, когда все соберутся. Ты уже пробовал активировать ошейник? — Ответа не последовало. Многоликая отвернулась. — Кайлан?! Я задала тебе вопрос.

Беловолосый старался ответить, как мог: размахивал руками и строил рожи, пока за спиной божества ему мило улыбалась она, разминая уже обе руки. Забавная такая миниатюра, но хорошего помаленьку.

— Что…

— Ошейник, — пролаял Кайлан, хватаясь за горло, — не подействовал!

Обезьяныш тоже запищал, дергая богиню за край разреза.

Поздно.

— Слышь, подруга, я не люблю, когда меня лижут без разрешения.

Вытянувшееся лицо Черной Богини доставило ей истинное удовольствие. Жаль только, что длилось оно недолго. Она вонзила когти в грудь Многоликой и сорвала с нее очеловеченную личину. Так-то лучше, и главное, намного правдивее.

Морщинистая рогатая старуха в роскошной золотой короне, с дюжиной костлявых рук, шестью обвисшими грудями под ожерельем из детских черепов и мордашкой злобной обезьянки яростно зашипела, выкатывая желтые змеиные глаза с вертикальными зрачками. Она ухмыльнулась и схватила бабушку за горло. Слегка придушила.

— Так-то лучше, а то вырядилась, сама на себя не похожа. Ты, что ли, та древняя кровожадная шлюха, что посмела обратиться к самой Тьме? Отвечай, когда тебя спрашивают!

Для пущего эффекта она потрясла старуху, словно мешок с горохом, и та еще сильнее выпучила желтые глаза.

— Я Черная Богиня-Матерь, — просипела Многоликая. — Повинуйся мне, Гончая Тьмы, или я прикажу покончить с тобой…

— Серьезно? Уж не с помощью ли этой шипастой цацки? Сказал же тебе человек, что эта штука не работает.

Ошейник полетел на пол. Старуха сглотнула сдавленным горлом, и ее желтые глаза осветились пониманием и ужасом. Она же освободилась окончательно и деликатно отпихнула ножкой обломки железных обручей. Оглянулась посмотреть, к чему была прикована. Камень. Цилиндрический. С набалдашником сверху. Неприличные ассоциации напросились сами собой. Она провела рядом с этим х… этой штукой столько времени?!

— И чего, я извиняюсь, вы хотели добиться с помощью этого? Думаете, я стану сговорчивее, узнав, что меня призвали какие-то извращенцы?! Да я вас самих сейчас по очереди этим камнем так…

Она не договорила. Истуканы один за другим окутались черным пламенем и исторгли из себя бесформенные сгустки материи, которые быстро обретали человекообразные формы со всевозможными отклонениями в сторону отдельных элементов животного мира: голов, хвостов, крыльев, рогов, копыт и прочей чешуи. Добавить к этому обезьянью старуху, и получился такой божественный зоопарк, что нечто внутри девушки ошалело. Никогда она так не смеялась, честное слово. До колик в животе и боли в ребрах. Переждав ее истерику, вперед выдвинулся двухметровый накаченный мужик с бронзовой кожей и ослиной головой.