Ловушка для крысы
Шрифт:
— Что случилось? — в ответ я была готова услышать все, что угодно.
— Она ушла. Сбежала, — прохрипел Беспалов.
— С чего вы взяли?
— Она забрала свои вещи.
— О господи, да что же это делается, — тихонько запричитала Галина Ивановна.
— Она не оставила записку? — спросила я.
— Нет. Ничего. Разве это не доказывает ее виновность?!
— Нужно ее найти! — заявила я вместо ответа. — Нам с вами лучше разделиться. Я сейчас поеду в университет и поговорю с ее подругами, постараюсь что-нибудь выяснить. А вы оставайтесь здесь и обзванивайте ее родных
— Нет. Тут я с ума сойду. Кроме того, у меня сегодня важная встреча в офисе.
— Хорошо. Ее поиски я беру на себя. Но вы все-таки должны позвонить ее родным. Кстати, это можно сделать из офиса.
— Я опять навалил на вас работу?
— Кто-то же должен вам помочь!
Сергей подвез меня до «Тарасов-авто», где я оставила свою любимую «девяточку». Там мы с Беспаловым быстренько попрощались, договорившись регулярно созваниваться и держать друг друга в курсе поисков. После чего я завела машину и на полной скорости помчалась к экономическому университету. Для начала мне хотелось еще раз поговорить с подругой Инны, которую мы уже видели. Возможно, мне одной она скажет больше. Присутствие Беспалова явно смущало ее.
Подъезжая к корпусу университета, я увидела расходящихся по домам студентов. Неужели опоздала? Но удача не отвернулась от меня и на этот раз: она вместе с другими девушками неторопливо направлялась по тротуару к троллейбусной остановке. Через секунду я поравнялась с ними и посигналила. Студентки подпрыгнули от неожиданности. Я приоткрыла окошко и обратилась к подруге Инны:
— Садитесь, я вас подвезу.
Она безропотно повиновалась, а я подумала: села бы я в машину к незнакомому человеку, пусть даже к женщине. Безусловно, нет. Надо будет потом поговорить с девочкой — нельзя быть такой доверчивой. В наше время это просто опасно.
— Куда поедем? — спросила я.
— К научной библиотеке. Знаете, где это? Мне нужно подготовиться к докладу.
— Отлично. По дороге и поговорим.
— Хорошо. Только я все уже рассказала.
— Все?!
— Но я правда не знаю, где Инна.
— Возможно, не знаешь. Но, наверное, догадываешься? — Я настойчиво посмотрела на Иннину заступницу.
Она густо покраснела и опустила глаза:
— Я не обязана вам отвечать.
— Как тебя зовут? — поинтересовалась я, сменив тон. Девчонка могла заупрямиться, и тогда все мои усилия пошли бы прахом.
— Аня.
— Так вот, Анечка, Инна попала в очень нехорошую историю. Если ты хочешь ей помочь, то должна мне рассказать все, что знаешь, — ласково объяснила я.
— В какую историю? — удивилась она.
Видимо, Инна не посвящала ее в свои дела. А измена мужу, с ее точки зрения, наверное, не попадает в разряд «очень нехорошей истории».
— Речь идет о жизни и смерти, — подпустила я значительности и тумана. И замолчала, чтобы Аня прониклась серьезностью ситуации, в которую попала Инна.
— Как она может быть такой легкомысленной? — раздосадованно воскликнула девушка после напряженной паузы. Вопрос, конечно, был риторическим, не думаю, что Аня ждала от меня ответа на него.
— Легкомысленной? — все же переспросила я исключительно для поддержания разговора.
— Ну да. Инна действует только по велению сердца. А в последнее время просто с ума сошла. На лекциях в облаках витает, мечтает о чем-то.
— Из-за Антона? — попыталась угадать я.
— Так вы все знаете?
— К сожалению, не все. Часто она пропускала занятия?
— Да нет. Время от времени. Как все. Сегодня она первый раз совсем не пришла. Не знаю, что творится с ней, о чем она думает, как собирается сдавать экзамены…
— Насколько серьезны их отношения с Антоном?
— Она в него влюблена, как кошка.
— А он?
— Может быть, — Аня задумалась. — Он какой-то странный. Я не понимаю, что она в нем нашла. Инка говорит, что я не разбираюсь в парнях, что он — неординарная личность.
— Чем же он так неординарен?
— Он, кажется, песни пишет, стихи. Тоже мне, Высоцкий. Я так думаю, Инка просто с жиру бесится. У нее все есть. Острых ощущений захотелось, вот и развлекается.
«Ну и развлечения у нынешней молодежи», — подумала я, а вслух спросила:
— А где они встречаются?
— У него, наверное. У Антона своя квартира.
— Ты знаешь, где это?
— Я адрес не помню. Инка однажды брала меня с собой, еще в самом начале их романа.
— Но показать-то сможешь?
— Смогу, наверное. Только мне сейчас некогда.
— А мы вот что сделаем. Ты возьми карандаш и бумагу в «бардачке» и нарисуй мне план.
— Постараюсь.
Пока она рисовала схему, я задала еще несколько вопросов:
— Фамилию и отчество Антона знаешь?
— Только фамилию. Зубов.
— А возраст?
— Точно не знаю. Года на четыре старше нас.
— Что-нибудь еще можешь про него рассказать?
— Даже не знаю.
— Может быть, Инна что-то рассказывала?
— Нет. Она только расхваливала его с пеной у рта: какой он замечательный, умный, талантливый, красивый и т. д. и т. п.
— А друзья у него есть?
— Я его видела несколько раз в компании парней, но они скорее всего у нас не учатся. А из университетских… Попробуйте поговорить с Андреем Овчинниковым. Он, по-моему, знает Антона.
— Спасибо, Анечка. Ты очень помогла. — Я затормозила у библиотеки, взяла у нее чертеж и, прочитав, как намеревалась, небольшую мораль о том, что молодым девушкам не следует садиться в машины к незнакомым людям, отпустила ее.
Листок с нарисованной Аней схемой я положила на сиденье рядом и, заглядывая в него время от времени, отправилась в один из спальных районов Тарасова. Наконец подъехала к девятиэтажке, в которой, если Аня не ошиблась, должен жить Антон. Найдя свободное место между машин недалеко от нужного мне подъезда, приткнула туда свою «девятку», но выходить не торопилась. Нужно ведь запастись какой-то легендой на случай, если я застану беглецов дома. Хотя… Можно сказать, что ошиблась адресом. Спрошу какую-нибудь Свету или Катю. Извинюсь. Потом свяжусь с Сергеем, покараулю у подъезда, чтобы наши голубки опять не сбежали, и сдам Беспалову его жену лично в руки. Все гениальное — просто.