Ловушка для Лисы
Шрифт:
Спенсер послушно обошел капот и сел рядом с ней на переднее сиденье.
— Простите меня! Я совсем потеряла голову.
— Неужели из-за меня? — Он рассмеялся. — Ну а на самом деле… Вас так расстроила плохая погода?
— Нет. Просто… Знаете, я не очень хорошо вожу машину, мне было трудно сюда заезжать… Словом… Может быть, вы поведете ее обратно?
— А как же моя?
— А она ваша? Или тоже…
— Что «тоже»?
— Я взяла эту машинку напрокат.
— О, какое совпадение, я тоже!
Черта с два! Этот «вольво» тебе
— Какое чудо! Если бы мне попалась в прокате такая машина, я бы не прошла мимо. Наверно, ужасно дорого?
— Не ужасно.
— Мм. Так что мы будем делать?
— По-моему, мы неплохо сидим, болтаем. Вы не голодны?
— Нет.
— Я тоже. В таком случае, не вижу разницы между баром, в котором мы могли бы сейчас общаться, и вашей машиной. Здесь даже лучше. А хотите, пойдемте в мою? Там есть прекрасное итальянское вино.
— Хорошо. Только я не очень люблю алкоголь.
— Один маленький глоточек! В честь нашего знакомства.
Они перебежали в его машину, и Дженни сразу ощутила разницу. Салон был просторный, с хорошей отделкой и такой ухоженный, что, наверно, только самый наивный человек поверил бы, что это машина из проката. Спенсер достал сумку для вина, в которой нашлось еще два красивейших бокала.
Дженни не выдержала и рассмеялась:
— Скажите, а во все машины, взятые напрокат, должны раскладывать такие хорошие итальянские вина? А то, может быть, меня надули? Представляете, они не положили даже баночки сока…
Спенсер смущенно улыбнулся.
— Ну да. Я немного обманул вас. Просто на свидание с такой прекрасной девушкой я не мог приехать на первой попавшейся машине. Этот автомобиль я одолжил у своего друга. Он богат и у него несколько машин. Но вино — настоящее итальянское. Тут я вас не обманул. Мне подарили его во Флоренции.
— Ммм! Очень вкусно. — Тут Дженни словно спохватилась. — Ах, вот это да! Вы лично бывали во Флоренции?
— Приходилось. А вам?
— Нет, я никогда не была в Европе, — с искренним сожалением сказала Дженни, ибо два месяца назад ей пришлось спешно покинуть Лазурный берег и смотаться в Штаты. А она так хотела еще заехать в Грецию, в гости к одной приятельнице!
— Жаль. Европейские города очень красивы.
— Наверное. Мне о них много рассказывали.
— Дженни. У меня к вам неожиданное предложение.
— Какое?
— А давайте, мы с вами будем дружить?
От радости Дженни чуть сильнее положенного выдохнула. Слава богу! Теперь точно клюнул!
— Как это?
— Видите ли, мне скучно тут одному. Я — человек по натуре одинокий, мне трудно сходиться с людьми. Слишком навязчивое общество меня утомляет, а вы, как мне кажется, тоже любите много пространства вокруг себя. Думаю, что мы своими пространствами не будем друг другу мешать.
— Вы очень забавно излагаете.
— Так вы не против? Мы просто иногда будем прогуливаться вместе или кататься на яхте. — Он вздохнул. —
— Ну… хорошо. Почему бы и нет?
— Дженни! Как мне нравится, когда вы так улыбаетесь!
— Я рада, что мое общество доставляет вам столько положительных эмоций.
— Итак, мы — друзья?
— Да.
Она всегда очень осторожно относилась к этому слову. Последний раз друзьями она называла одноклассников в школе. С тех пор Дженни поняла, что настоящих друзей у нее нет и никогда не будет.
— Дженни. Расскажите о себе. Я ничего о вас не знаю.
— Так же, как и я о вас.
— Мне кажется, утром я немного рассказывал о себе. А вы — совсем нет.
— Мистер Спенсер…
— Ну, Дженни, зачем вы так ко мне обращаетесь? Можно просто по имени.
— Я не знаю вашего имени.
— Вот это да! Неужели я вам не сказал? Меня зовут Брет. Именно так вы и должны ко мне обращаться. Ведь мы же друзья.
— Да, конечно, Брет. Я все хотела вас спросить… У вас военная выправка. Вы служили в каких-то особенных войсках?
— Я — в войсках? Ну что вы! Это просто… тренировки.
— Тренировки?
— Да. В молодости я был жутким неудачником, к тому же еще некрасивым и бедным. Но мне очень хотелось выбиться в люди.
Дженни вспомнила с десяток фотографий: Спенсер в фамильном особняке… Спенсер на каникулах в Лондоне… Спенсер получает степень магистра в Оксфорде…
— О! Как я вас понимаю.
— Вы тоже?
— Что именно?
— Из бедной семьи.
— О да. — На минуту ее лицо стало печальным. А ведь когда-то этот вопрос ее сильно мучил: почему одни учатся жизни в Оксфорде, а другие — в грязных притонах? Правда, потом она перестала обижаться на судьбу, сочтя это глупым и проигрышным занятием.
— И что же с вами было дальше, Брет?
— Потом я поднакопил денег и решил привести в порядок не только свои дела, но и тело. — Спенсер тихонько рассмеялся. — Видите ли… я был очкариком.
Точно! Лет в десять он носил очки. А в Оксфорде их уже не было. Может, просто снимал, когда фотографировался?
— Как интересно! Вы вылечили глаза?
— Да. Пришлось.
— А потом вы…
— Но это не интересно. Дженни, вы снова меня надули: мы собирались говорить о вас. А выходит, что я опять рассказываю о себе.
— Мне нечего о себе рассказать. Ничего такого, что могло бы вас заинтересовать.
— Правда?
— Да, конечно. Совершенно обычная жизнь.
— Вы любите отдыхать?
— Очень!
Спенсер расхохотался:
— Сказано от души… Ну а где вы провели детство, где живете сейчас?
— Я жила в Нью-Йорке. Все как у всех. — Дженни выглянула в окно. Вино начинало давать о себе знать. Еще немного, и она станет чуть сентиментальней, а этого нельзя допускать ни под каким видом. — Брет, мне кажется, ливень все только усиливается. Может быть, нам разойтись на сегодня по домам? По крайней мере, уехать с пляжа.