Ловушка для посланницы

Рем Терин

Айрон молча обнял меня, сильно прижимая к себе.

— Прости, я чувствую, как непросто тебе с нами. Ты была так счастлива с этим Гейлом. Я побоялся, что откажешься от остальных, ведь в твоём мире приняты моногамные союзы. Тебе проще отдавать всю себя одному, а мы оказались не самыми хорошими мужьями. Я ощущал, как ты страдаешь из-за отлучек Альтара и Широна, поэтому оставил свою работу, пока всё уладится, но ты всё равно тосковала. Я не справлялся, а он…

— Даже не продолжай, прошу. Я так же скучаю по старшим мужьям, как и раньше, даже сильнее, но не хочу, чтобы сейчас они были с нами.

У меня нет уверенности, что я смогу что-то сделать с той машиной, ведь я понятия не имею, как она работает. Я и так подвергаю опасности тебя и Гейла, хочу уберечь хотя бы их, раз вас мне не переубедить идти со мной. Вчера я просто позволила себе забыть о проблемах, просто наслаждаться вечером, но не потому, что стала холоднее относиться к вам. Чёрт! Как же сложно всё! Ты же можешь просто чувствовать меня, — запуталась в словах я.

— В одном ты не права, Лиза, — ни Альтар, ни Широн не выживут, если мы не вернёмся, даже если удастся спасти Миктай. Ты не видела, что было с моим невозмутимым дядей, когда ты ушла, а Широн… он был в отчаянии. Я не согласен с твоим решением не сообщать им о наших планах, но сдержу своё слово, давая тебе возможность подумать, пока мы добираемся до Имары. Прости меня за ревность, — тяжело вздохнул мой принц, сильнее прижимая меня к себе.

— Не хочу вас прерывать, но нам стоит поторопиться. Скоро стемнеет, а ночью этот лес опасен, — сказал Гейл, появляясь из-за широкого ствола дерева.

Дальше мы шли максимально быстро, а когда я стала уставать, мой неутомимый Тень снова понёс меня на своей спине, меняясь иногда с Айроном. К убежищу мы добрались уже затемно, но, к счастью, никого из ночных обитателей леса не увидели.

Глава 40

Елизавета Ирилия Сейн

Оставшийся путь до Имары занял три дня, которые мало чем отличались друг от друга: утомительные переходы, ночёвки в убежищах Гейла, нарастающая жара и нервозность, становившаяся всё сильнее с каждым днём.

Возобновились и кошмары, лишая меня последней уверенности в своих силах. Гейл и Айрон, разумеется, не стали друзьями, но общались спокойно и с уважением, что не могло меня не радовать.

Невозможность нормально освежиться после дороги вызывала у меня крайнюю досаду. Естественно, ни о каких интимных отношениях в такой ситуации и речи не шло.

— Я связался со своим знакомым. Он держит небольшой отель на окраине города. Там не так шикарно, как вы привыкли, но чисто и комфортно, а ещё Лират не выдаст нас твоим старшим супругам. Говорят, в Имаре, как и в других пограничных городах, идут непрерывные поиски некой землянки, поэтому давай всё же тебя замаскируем, — сказал Гейл, доставая уже знакомую баночку с кремом.

Мне хотелось застонать от досады: я и так грязная и никакие салфетки не спасали от ощущения давно немытых волос и кожи.

В итоге на меня злую, извазюканную и несчастную надели ещё и шапочку, прикрывающую цвет волос. Мужчины не хотели перетягивать мою грудь, но она была слишком заметна под свободной накидкой, поэтому я достала шарф, купленный когда-то в торговом центре, и с помощью мужей спрятала её под тугой плотной тканью.

До окраины

Имары мы добрались лишь вечером. Этот город ничем не напоминал цветущую столицу: пыльные серые дома с экранированными окнами, вместо пёстрых клуб колючий кустарник, росший в изобилии в этих местах.

На столбах для магнитных полос аэролётов были натянуты рассеивающие сетки, чтобы максимально защитить пешеходов от палящего солнца, поэтому летающего транспорта в городе не было, только редкое механическое авто проносилось по специально выделенной полосе.

— Нам сюда, — кивнул Гейл на одно из однотипных строений в три этажа.

Внутри было прохладно, и после палящего зноя улицы это казалось раем.

Гейл коротко переговорил с мрачным мужчиной в коричневой рубашке и широких штанах, и мы отправились на верхний этаж в самую большую комнату.

Пока мужчины заказывали доставку ужина и расплачивались с хозяином, я, не имея больше терпения, скользнула в ванную комнату. К моему великому разочарованию, номер был оборудован только ионным очистителем, но и он гораздо лучше, чем ничего.

Кабина зашумела, испаряя с моего усталого тела грязь, но не приносила такого удовольствия, как настоящая вода, хотя это уже придирки.

Воспользовавшись гостиничным халатом, я вышла в спальню, мечтая лишь поскорее поужинать и отдыхать, ведь последний переход был самым утомительным, но мне нужно было совершить несколько звонков.

Покрутив в руках свой коммуникатор, я активировала его в надежде увидеть пересланные отцом файлы, но их не было, только сотни пропущенных звонков от Широна, Альтара и родителей.

Проглотив досаду и разочарование, я снова набрала отца. Один длинный гудок — и передо мной возникло усталое лицо родителя.

— Елизавета, что это за шутки? Почему ты выключила все средства связи? С тобой всё хорошо? Где ты? — посыпался рой вопросов.

На заднем плане слышался взволнованный голос мамы, а потом и её лицо появилось из-за папиного плеча.

— Со мной пока всё хорошо, но уже завтра я войду в зону без связи. Я последний раз тебя прошу: пожалуйста, пришли мне эти файлы. Я всё равно зайду в ту пещеру, что бы она из себя ни представляла, но выйду ли — решать тебе, — без особой надежды попросила я.

— О чём она, Виктор? Какие файлы? Какая пещера? — удивилась мама, переводя тревожный взгляд с меня на отца.

— Такая пещера, от которой наш малахольный предок унёс все чертежи и закрыл её для посещения, запрограммировав на наш геном, — сказала я, теряя терпение.

— Ты знаешь, о чём Лиза говорит, Вик? — спросила мама, начиная злиться на непонимание ситуации.

Отец молчал, придавливая меня тяжёлым взглядом голубых глаз.

— Конечно, он знает. Он много чего знает, мама. Например, что, если не перезапустить этот прибор, то Миктай скоро сгорит.

— Тогда почему вы ещё там? Почему митайцы не эвакуируются? Почему наша дочь находится на погибающей планете, Вик? — спрашивала напуганная перспективами мама.

— Местные жители не могут эвакуироваться, потому что их тела адаптировались к излучению этого прибора и они быстро умирают вдали от него, а я не оставлю четверых своих мужей погибать. Я не смогу жить, зная, что могла их спасти и не сделала этого.