Ловушка для влюблённых
Шрифт:
– Ну, ты и размечталась, – засмеялся Алеша. – Или для тебя новость, что эти ягоды твои любимые, все эти малины-клубники-ежевики, в наших краях бывают всего недели три, ну, может быть, месяц?
– Зато все свежее и экологически чистое, – стояла на своем Оля.
– Ну ладно, – махнул рукой Алексей. – Что толку-то впустую об этом говорить? Виктора я потерял, а сам он что-то не приезжает…
Они уже позабыли об этом разговоре, когда спустя несколько недель у ворот погудел знакомый линяло-голубой «москвичонок». Алексей выскочил ему навстречу, обрадовавшись Виктору, как старому другу, долго жал его руку, рассыпался в благодарностях и наконец преподнес ему
Улыбающаяся Оленька накупила у Виктора и молока, и меда, и сметаны, и сливок, а узнав, что жена фермера сделала немалые припасы на зиму и готова ими поделиться, еще и заполнила целый тетрадный лист списком всевозможных заготовок, которые хотела бы приобрести.
– Куда тебе столько? – удивился Алексей, глядя, как ручка в ее руках быстро скользит по бумаге, все увеличивая и увеличивая список. – Можно подумать, у нас с тобой тут семеро по лавкам сидят и ложками стучат. Мы ж вдвоем столько не съедим!
– Еще как съедим! – не соглашалась Оля. – Зима только началась, до следующего урожая еще вон как далеко! Опять же гости у нас бывают, надо же чем-то угощать. Вася очень охотно ест квашеную капусту, Лиза обожает маринованные огурцы. А Рите пару банок малинового варенья подарим и меду, при простуде без него никуда…
– Оленька, родная, ну ты, ей-богу, как из голодной губернии приехала, – смеялся Алеша. – Рита в состоянии купить и мед, и варенье, и огурцы в магазине.
– Глупый, да это же совсем не то! Тут на-ту-раль-ное! Я ж тебе сто раз уже говорила…
Получив список, Виктор аккуратно сложил его и сунул в задний карман джинсов.
– Завтра все будет в лучшем виде! – пообещал он.
Тот декабрьский день Алексей запомнил очень подробно, во всех деталях. Может, подсознательно предчувствовал что-то? А может, просто так часто возвращался потом к нему в мыслях, что сумел восстановить в памяти всю картину чуть ли не по минутам?
Он встал раньше Оленьки, такое нередко случалось – она любила иногда подольше поспать по утрам, а он, привыкший уже к жизни за городом, предпочитал и ложиться, и подниматься пораньше. Так было и в то утро. Полюбовавшись сладко спящей Оленькой (во сне она выглядела совсем юной, точно девочка), Алексей тихонько вылез из постели и отправился на кухню. Поглядывая через окно на свежевыпавший снег, вскипятил чайник, пожарил тосты, нарезал колбасу и сыр. Когда Оля в его любимом синем шелковом халатике появилась на пороге кухни, завтрак был уже полностью готов.
Они с удовольствием поели, болтая обо всем сразу и ни о чем конкретно – о ее новой работе (Оле предложили поучаствовать в написании сценария остросюжетного сериала), о погоде, о планах на выходные – в субботу их собирались навестить Рита с детьми. Потом Оленька ушла одеваться, а Алексей сложил посуду в посудомоечную машину, поднялся в кабинет, включил свой компьютер и только собрался просмотреть почту, как услышал с улицы призывный гудок клаксона. Виктор не стал затягивать с выполнением заказа и приехал точно вовремя, как и обещал.
Пока Алексей спускался со второго этажа, обувался и влезал в куртку, Оленька уже успела выскочить на улицу и с любопытством заглядывала в багажник «Москвича», полный всякой снеди.
– Ты бы хоть куртку накинула, – пожурил ее Алеша. – Чай, не май месяц на дворе, а середина декабря.
– А ничего, мы сейчас
– Оля, где ты собралась все это хранить, скажи на милость? – вопрошал Алексей, когда они, проводив фермера и расплатившись с ним, стали перетаскивать в дом пузатые трехлитровые банки с компотами, грибами и огурцами-помидорами. – В холодильник столько не влезет!
– А и не надо! – жизнерадостно отвечала она. – Стащим все в погреб.
– Погреб? Ты уверена, что у меня есть погреб?
– Ну конечно, ты что, забыл? Разумеется, есть. Под сенями, в смысле – под террасой. Он сохранился, я смотрела.
И правда, он совсем забыл об этом! В бытность свою обычной деревенской избушкой акуловский дом действительно обладал глубоким погребом, вход в который вел с террасы. Когда Леша был маленьким и приезжал сюда с семьей на лето, мама всегда хранила продукты в подполе и радовалась тому, как долго они не портятся. Но впоследствии дом перестроили, точнее, достроили. У пристройки был собственный фундамент, а в нем – большой подвал, в котором нашлось место для регулятора отопления, одной из уборных, душевой и компактной сауны. Разумеется, тем подвалом, в который надо было спускаться из кухни, пользовались постоянно, а о погребе под старой террасой и впрямь забыли, заложив крышку циновкой. Ни Алеша, ни Рита ничего в нем не хранили, а Оля – надо же – и через шестнадцать лет вспомнила о его существовании.
– Мы с тобой вто леточасто ставили что-то в погреб, – щебетала она. – Там прямо у входа полки по всей стене, на них можно все разместить, и еще куча места останется.
Сдвинули циновку, укрывавшую пол. Крышка поддалась на удивление легко. Леша заглянул в темное нутро, откуда сразу пахнуло холодом.
– Черт, там, кажется, даже электричества нет!.. Ты что же, лазила туда без меня?
– Нет, не лазила, – успокоила его Оля. – Только заглянула под циновку убедиться, что вы во время ремонта не заделали вход.
– Ладно. Давай-ка я спущусь и…
– Нет-нет, ты так поставишь, что я потом ничего не найду! – живо возразила Оля. – Лучше я слазаю сама, а ты будешь подавать мне банки.
Взяла фонарик и начала спускаться по ступеням. Это был последний миг, когда Леша видел ее здоровой и благополучной. Такой он навсегда и запомнил свою Оленьку – в облегающих джинсах-стретч и уютном белом пушистом свитере, с волосами, собранными на затылке в высокий хвост, улыбающуюся и счастливую.
Оля сделала несколько шагов вниз и вдруг отчаянно вскрикнула. Перепуганный Алексей увидел сверху, как испуганно метнулся луч выроненного ею фонарика. Раздался грохот, который почти мгновенно сменила тишина. Страшная, вяжущая, обволакивающая…
– Оленька, ты в порядке? – тревожно спросил он, торопливо ступая на лестницу и тщетно силясь разглядеть, что творится внизу. – Оля? Оля-а!!!
Но она не отвечала, потому что быланев порядке. Потом, уже спустя много времени, выяснилось, что судьба сыграла с ними жестокую шутку – когда в самый первый приезд Виктора Леша купил у него мед и молоко, а потом разбил обе банки, смесь протекла сквозь доски пола в подвал и каким-то непостижимым образом не только попала на лестницу, но и ухитрилась сохранить вязкость. Видно, не обманывал фермер, мед у него действительно был очень хорошим… Оля имела несчастье поскользнуться на еще не засохшей медовой луже и скатилась по лестнице с почти трехметровой высоты.