Ловушка для звезд

Кин Кэролайн

Нэнси в отчаянии оглянулась, ища глазами хоть какое-нибудь оружие, которое она могла бы употребить против Реддинга. Но ничего не увидела. Еще несколько мгновений — и канат оборвется. Девушка уже слышала невыносимый глухой звук, с каким сначала о землю ударятся мешки, а потом Уилл и Сэлли.

— Прощай, «Край ночи», — негромко проговорил Реддинг. — Прощай навсегда.

Последняя из веревок, держащих канат, истончилась уже почти до предела. Еще немного… Совсем немного… Прыгнув вперед, Нэнси крепко схватила веревку одной рукой. В ту же секунду снизу донесся звук мощного

удара: два больших тяжелых мешка разом упали с высоты на сцену.

Нэнси болталась на веревке в сорока футах от земли. Она чувствовала, как руку с силой словно выворачивает из предплечья. Наискосок от девушки, на другом конце каната, качались Уилл и Сэлли.

Веса Нэнси оказалось достаточно, чтобы воспрепятствовать падению всех троих, приговоренных к казни.

Опешивший было Реддинг быстро пришел в себя.

— Вы мне за это заплатите! — заорал он, кидаясь к Нэнси. В тот же миг, как по команде, распахнулись все двери, ведущие в зрительный зал. Яркий свет залил театр.

— Полиция! Ни с места! — прокричал чей-то внушительный бас.

Дюжина вооруженных полицейских уже бежала по проходам к сцене. Нэнси услышала шум драки над головой. Это другие офицеры полиции схватили Дэна Реддинга.

— Отпустите меня! — в бешенстве вопил тот, яростно сопротивляясь. — Отпустите немедленно! Из кулис выскочили Бесс и Джорджи.

— Ты цела? — Подняв голову, Бесс в неописуемом ужасе смотрела на подругу. Нэнси слабо кивнула.

— Держись, — проговорила бледная как смерть Джорджи. — Сейчас мы тебя оттуда снимем.

На сцену поспешно поднялись несколько полицейских, таща за собой огромный кусок синего пластика. Кусок был величиной почти со сцену.

Покрепче сжав в ладони веревку, Нэнси вытянула шею, стараясь рассмотреть, что делается внизу.

Один из офицеров вытащил пробку. Раздалось громкое шипение. Синий пластик начал раздуваться на глазах, и Нэнси сообразила, что это гигантская надувная подушка, рассчитанная на то, чтобы смягчить ее падение.

— Все будет нормально, мисс Дру, — заговорил с подвесных мостков полицейский. — У нас здесь наверху три офицера, они возьмутся за веревку вместо вас, чтобы мисс Белмонт и мистер Леонард не свалились вниз без противовеса. Мы хотим, чтоб потом вы отпустили свой конец и упали на матрас. Как вам кажется, вы с этим справитесь?

— Только скажите, когда отпускать, — еле слышно попросила Нэнси.

— На счет три, мисс Дру, — предупредил девушку офицер. — Итак, раз… два…

Нэнси не дождалась конца счета. Выпустив из руки веревку, она крепко зажмурила глаза.

Упругий, наполненный воздухом матрас спружинил; Нэнси подпрыгнула и повалилась на мягкое ложе. Взрыв аплодисментов приветствовал ее благополучное приземление. Она открыла глаза и увидела, что к ней со всех ног торопятся Бесс и Джорджи. Девушки бережно подняли ее с матраса.

Едва Нэнси с подругами освободили место, тройка полицейских на подвесных мостках опустила на сцену сеть. Пленники Дэна Реддинга были спасены!

Еще несколько минут — и Нэнси уже горячо обнимали по очереди и Бесс с Джорджи, и Сэлли, и Уилл, и Денис Эллингсен. Дэн Реддинг в наручниках, тяжело

плюхнувшись в кресло, мрачно созерцал эту картину в качестве зрителя.

Полицейский офицер заставил его подняться.

— Теперь, мистер Реддинг, — произнес он строго, — пора отправляться в участок. Там по пунктам зарегистрируют ваши преступления. Вы пойманы с поличным: во-первых, как похититель, а во-вторых, как покушавшийся на убийство.

— До чего все это скверно, — проговорил офицер, стоящий по другую сторону арестованного. — Скверно и обидно: мне так нравился ваш сериал. Благодаря ему я преисполнился гордости за то, что я — полицейский. Нэнси, остальные свидетели и участники только что завершившейся драмы молча смотрели, как офицеры уводят Реддинга из театра.

Первой заговорила Бесс:

— Я до смерти счастлива! Ты жива и невредима! Увидев, как ты висишь на этой проклятой веревке так высоко от сцены, я себе представила…

— Хватит, Бесс, — оборвала девушку кузина. — Зачем воображать то, что, слава Богу, не сбылось? Самое главное — все действительно живы и невредимы.

— Только благодаря Нэнси, — всхлипнув, промолвила Сэлли Белмонт, утирая слезы, ручьями лившиеся из ее прославленных голубых глаз. — Последние несколько минут, там, наверху, я думала, что для нас с Уиллом все уже кончено Не знаю, Нэнси, смогу ли я когда-нибудь отплатить вам за наше спасение…

— Я обязан Нэнси еще больше тебя, — сказал Уилл Леонард. Актер виновато поглядел на девушку. — И сознаю теперь, до чего отвратительно вел себя в отеле, когда вы с подружками пришли в мой номер. Честное слово, у меня не было бы права предъявлять вам претензии, если б сегодня вы позволили мне грохнуться оземь, словно груда кирпичей.

— Я нисколько вас не виню и даже понимаю, — ответила Уиллу юная сыщица. — Можно только посочувствовать человеку, которого поклонницы чуть не круглые сутки изводят просьбами об автографе и засыпают вопросами. Так что, пожалуйста, не терзайтесь угрызениями совести.

— И еще об одном я не позабыл, — произнес Леонард, обращаясь к Бесс. — Вам, мисс, я задолжал автограф и длинную-длинную надпись на фотографии. Любого содержания. Напишу все, что пожелаете.

Но это, конечно, мелочь, пустяк. Для вас, девушки, я готов сделать гораздо большее. Как вы отнесетесь к тому, чтобы втроем приехать в Голливуд и побывать на съемках «Края ночи»? Если согласитесь, я абсолютно все обеспечу для поездки.

— Отличная идея, — с воодушевлением заговорила Сэлли. — Приезжайте, пожалуйста! Поживете в моем доме. У меня целых десять спален, так что каждая из вас сможет выбрать себе комнату по вкусу.

— А пока вы будете у нас гостить, — добавил Уилл, — я предоставлю в ваше распоряжение любой из своих спортивных автомобилей.

— Чур, за бензин плачу я! — прибавила Сэлли.

— Мы приедем к вам с великой радостью, — улыбаясь во весь рот, отозвалась Нэнси. — И знаете, — проговорила она, немного помедлив, — не могу от всего сердца не порадоваться еще и тому, что отношения у вас обоих, как я вижу, сильно улучшились после этой передряги; они сейчас совсем не похожи на прежние.