Ловушка памяти
Шрифт:
– Этот придурок и не думает отступать. – Маркус заворачивал на центральную улицу.
– Этот придурок вообще не думает, только мешается под ногами. И почему в отделе держат тех, кто ничего не делает?
– Потому что они не лажают по-крупному? – Маркус посмотрел на брата, улыбнувшись болезной улыбкой, потом на свои пальцы, впитавшие следы застывшей крови Раслин, почувствовал, как к ним опять подступает дрожь, и крепче сжал руль.
– Лучше бы я повел… – Кристофер пытался вытянуть из-за спины застрявший ремень
– Что такое? Ты тоже думаешь, что я псих? – Маркус набирал обороты.
– Ты снес забор жилого дома.
– Машину тогда занесло.
– А твоя беготня по замерзшему озеру?
– Я думал, человек утонул…
– Человеком была не Кэтрин?
– Тебе не понять.
– Я многое понимаю, Марк, правда, я могу понять все что угодно, поверить в любой невозможный бред, лишь бы тебе стало легче…
– Мне твоя жалость не нужна.
– А что тебе нужно? – Крис наконец защелкнул ремень. – Провалиться под лед или разбиться в машине, догоняя призрак жены?
– Сейчас нужно думать о Раслин, – сказал Маркус и больше не проронил ни слова. Лишь смотрел, как уставшие «дворники» ползают по лобовому стеклу, пытаясь открыть хоть какой-то просвет в мглистой заснеженной ночи.
Всю оставшуюся дорогу они ехали молча. Крис винил себя за то, что часто оставлял Маркуса одного, Маркус винил себя за то, что выгнал Раслин. Сегодня, проводив его до дома, она предложила остаться, но он сказал, что ему нужно побыть одному, и буквально вытолкал ее за дверь.
За перекрестком показалось левое крыло центральной больницы. В прошлый раз Маркус тоже был здесь, только в отделении морга.
– Приехали, – он завернул на большую парковку.
– Похоже, не мы одни. – Кристофер посмотрел на габаритные огни приближающегося авто; дальний свет фар бежал на них невнятным желтым лучом.
– Итан… – Маркус выругался. – Только его не хватало.
– Пациентка сейчас находится в отделении интенсивной терапии; состояние тяжелое, кровоизлияние в мозг, черепно-мозговая травма… – Доктор в приемном покое спокойно зачитывал диагноз, будто рекламное объявление. – Никаких прогнозов пока дать не могу.
– Когда мы сможем с ней поговорить? – спросил Итан.
– Поговорить? – Доктор посмотрел на него поверх очков. – Молитесь, чтобы она хотя бы пришла в себя.
– Вы хотите сказать… – начал Кристофер.
– Я хочу сказать, что еще рано делать какие-то выводы; первые три дня самые критичные.
– Она может умереть?
– Мы делаем все возможное, чтобы этого не случилось. – Доктор похлопал Криса по плечу. – Извините, у меня много дел.
– Конечно, конечно…
Маркус смотрел в призрачный сумрак перекрестных улиц через окно приемного покоя. Ночь уже готовилась к рассвету, а буря все никак не затихала – казалось, погода прокляла
Маркус прислонился к окну.
– Она мертва, – шептал он, – мертва. – Уперся лбом в стекло так сильно, что оно затрещало: – Мертва… – Оторвался от окна.
Темный силуэт стоял перед ним там, в непроглядном тумане. Он прятался в тени, неуязвимый для всех фонарей, для всех окон, что будто специально светили мимо. Маркус сделал два шага назад. Силуэт пошел в глубь снежной бури. Хейз попятился еще, наткнулся на одну из каталок, на стоящее в центре приемной кресло, повернулся, споткнулся о столик; ноги его заплетались, руки сковала дрожь. Он пошел к центральному входу.
– Маркус! – услышал где-то за спиной. – Маркус, стой!
Хейз выбежал из больницы, слетел с покатых ступеней. Проклятый туман сгустился до облаков. Непроглядно-серое нечто опутало улицы. Маркус добежал до парковки, завернул за угол, обежал половину здания – никого нет. Задыхаясь от летящего в него снега, он бежал, увязая в сугробах. Все кружилось и мерцало в глазах: и свет фонарей со стен больничного корпуса, и ночь, и вдруг проступившие звезды. Маркус прищурился – туман отступал, он рассеивался, став прозрачнее. Хейз стер с лица летящий в него снег. На него из сумрака выходил человек.
Маркус достал пистолет.
Выстрел – осечка; выстрел – попал.
Силуэт пошатнулся, выстрелил в Хейза, осел и упал лицом в снег.
– Маркус! – услышал он вопль брата. – Маркус, черт тебя подери!
И почувствовал острую боль в правом колене.
12 глава
– Забери ее сегодня из школы, – сказала Марта, поправляя прическу у большого настенного зеркала.
Грегори только зашел в дом, занеся с собой уличный холод.
– Хорошо, заберу, – сказал он, отряхивая ворот пальто от липкого снега.
– Я хотела заехать сама, но дома столько дел, сам понимаешь…
– Понимаю.
– А сейчас такой ужасный туман, школьные автобусы даже не ходят.
– Не ходят, – согласился он.
– Не пойму, почему в такую погоду не отменят занятия, как ты думаешь, Грег?
– Тоже не понимаю.
Марта вколола в шиньон одну шпильку, потом вторую, после, убедившись в прочности сей сложной конструкции, повернулась и с деловитым видом посмотрела на мужа.
– Я хочу заказать шары, такие огромные, с блестками внутри.