Ловушка
Шрифт:
— Страшновато, — сказал Кирк. — В наших данных не говорилось о тумане.
— Действительно, страшновато, — согласился с ним Спок. — Никакой воды, никаких облачных формирований, никаких флюктуаций температуры поверхности. При таких условиях тумана быть не мажет. — Он снял с плеча трикодер и начал считывать показания.
— Не мог же Джексон замерзнуть в таком климате, — сказал Мак-Кой. — И все же это произошло. Кстати, где мы?
Согласно координатам, выходило что это, то самое место, с которого был поднят Джексон, —
— Показания, мистер Спок?
— Никаких следов… нет, подождите! Вижу сигнал живой формы на 14 градусах, отметка 7… дистанция 136, 16 метра, — он поднял глаза от трикодера. — Многочисленные отметки, капитан!
Изумленный Кирк щелкнул по коммутатору.
— Кирк вызывает "Энтерпрайз".
Статические разряды исказили голос Ухуры до неузнаваемости:
— "Энтерпрайз", капитан.
— Что показывают сенсоры корабля сейчас, лейтенант?
— Все, что мы видим, — физические импульсы от вас, мистера Мак-Коя и мистера Спока, сэр. Внизу нет больше ничего живого.
Разряды почти заглушили ее последние слова.
— Я едва слышу вас, лейтенант, — сказал Кирк. — Вы слышите меня?
Его коммуникатор разразился треском разрядов. Разозлившись, Кирк щелчком выключил его и засовывал в чехол на поясе, когда Мак-Кой сказал:
— Туман становится плотнее. Может, это имеет отношение к помехам.
Туман действительно становился плотнее. Он клубился вокруг них так, что они уже еле видели друг друга.
— Должно быть какое-то объяснение расхождению данных, — сказал Кирк.
— Сенсоры корабля показывают нас как единственные живые формы, но трикодер Спока регистрирует многочисленные сигналы. Вы их еще видите, мистер Спок?
— Без изменений, сэр.
— Фазеры к бою, — приказал Кирк.
Затем они все услышали это — тонкий стон. Еле слышный вначале, он становился громче, пока не перешел в тоскливый печальный вопль.
— Наверное, они услышали нас, — прошептал Мак-Кой.
— Спокойно, Боунс.
Мак-Кой схватил Кирка за локоть и показал другой рукой вперед, где клубы тумана стали разгораться зеленым тошнотворным свечением.
Затем клубы сгустились, образовав три туманных лица с едва обозначенными чертами, размытых, испещренных столетиями морщинами. Короткие пушистые седые волосы обрамляли их, и пол был так же неопределим, как и черты. Одно из лиц заговорило:
— Капитан Кирк…
Его протяжный скрип был той же тональности, что и предыдущий вой.
Кирк шагнул вперед.
— Кто вы?
— Уходите… — простонал беззубый рот.
Туман размывал бестелесные лица.
— Ветер должен подняться, — простонало одно из них.
— И туман опускается…
— Смерть здесь…
Разразившись лающим смехом, лица неожиданно распались и растворились в тумане.
Спокойный, неподвижный Спок произнес:
— Наваждение, капитан. — Он опустил трикодер. — Они не содержали ни
— Шекспир писал о проклятых кустарниках, — сказал Кирк, — и о пророчествах ведьм. Но почему они возникли перед нами? Никто из нас не собирается становиться королем Шотландским. Спок, параметры тех живых форм изменялись во время этого маленького представления?
— Они оставались без изменений, капитан.
Кирк кивнул.
— Это может быть частью ответа.
Они двинулись вперед — и резкий порыв ветра ударил им в лицо. Ветер крепчал, он должен был бы разорвать туман, но этого не произошло. Туман уплотнялся, ослепляя все больше и больше. Ветер достиг такой силы, что им пришлось повернуться спиной вперед, держась друг за друга.
— Держись! — прокричал Кирк. Это слово подействовало как заклинание — ветер мгновенно стих, так же неожиданно, как и поднялся.
Хватая ртом воздух, Мак-Кой сказал:
— Вполне реалистическое наваждение. — Он сделал глубокий долгий вдох, затем недоверчиво прошептал:
— Джим… впереди — там…
Это выглядело как мощная центральная башня средневекового замка. Она появилась перед ними, огромная, с зубцами, массивные камни ее древней кладки были выщерблены временем. Тяжелая дубовая дверь с перекладинами, обитая железом, была слегка приоткрыта. На одной из стертых ступенек, которые вели к двери, свернулся клубком гладкий черный кот с золотой цепочкой на шее. Подойдя ближе, они разглядели какой-то прозрачный кристалл, подвешенный на цепи как кулон. Поза кота говорила о том, что он кого-то дожидается. Мышь, вероятно.
Спок произнес:
— Это источник сигналов от живых форм, капитан. Они где-то внутри.
Кирк снова попытался воспользоваться коммуникатором, но статические разряды опять сорвали попытку.
Он снова засунул прибор в футляр.
— Не так ли мы потеряли связь с первой партией? — поинтересовался Мак-Кой.
— Как, Спок, этот призрачный замок имеет какую-то связь с помехами?
Вулканит склонился над трикодером.
— Я бы сказал, нет, сэр. Нет никаких явных свидетельств, что именно вызывает помехи. И замок, и кот одинаково реальны.
— Или нереальны, — сказал Кирк. — Некоторые иллюзии могут проявлять себя в плотной субстанции. Почему наши сенсоры не засекают этот замок? И не регистрируют живые формы внутри? — он поднял хмурый взгляд вверх, к стене, усеянной узкими бойницами. — Возможно, это место имеет источник силового поля, которое экранирует его от сенсоров.
— Но тогда оно бы повлияло и на трикодер Спока, не так ли? — спросил Мак-Кой.
— Так ли? Я начинаю удивляться… — тут кот мяукнул, грациозно поднялся и исчез в приоткрытой двери. Кирк задумчиво проследил за ним, казалось, погруженный в какие-то свои мысли. Затем, отбросив их, сказал: