Ложь без спасения
Шрифт:
После часа интенсивных поисков во всех ящиках и папках Лаура нисколько не продвинулась к ответу на вопрос, где мог быть Петер и что могло произойти. Только одно показалось ей странным: она обнаружила невероятное множество предупреждений, которые, по всей видимости, касались целого ряда неоплаченных счетов. Было несколько спокойных с заголовком «Первое предупреждение» и настойчивых «Вторых предупреждений», а также целый ряд угрожающих сообщений о том, что против Петера будут предприняты шаги в судебном порядке. Видимо, он постоянно доводил все до крайности, хотя часто речь шла
«С тех пор, как я не занимаюсь бухгалтерией, – подумала Лаура с некоторым удовлетворением, – дело не клеится».
Петер всегда был небрежен, когда дело касалось оплаты, будь то слесарная работа, или заказанные ящики с вином, или же заполнение налоговой декларации о доходах с оборота. Или платы алиментов на сына. Его проблема заключалась не столько в самой оплате счета, сколько в нежелании заполнять какие-то формуляры. Банковские перечисления были для него ужасом. Он так долго откладывал их оплату, что в конце концов на самом деле забывал о них, и только рассерженные письма его кредиторов вновь напоминали ему о долгах.
Лаура отсортировала все предупреждения и отложила их на один угол письменного стола. Кому-то из кредиторов придется подождать возвращения Петера, но были там и такие, кому надо было заплатить без отлагательств. Женщина оглядела офис, словно надеялась на стенах найти какие-нибудь следы и намеки на происходящее. Но там ничего не было – только между окнами висел календарь с художественными репродукциями. А больше Лаура не могла увидеть ничего, что могло бы дать объяснение о намерениях Петера.
В прошлом году она как-то подарила мужу картину в серебряной рамке – титульный лист одного крупного немецкого иллюстрированного журнала. Агентство печати Петера отправило им фотографии с рассказом – это был большой успех, один из его самых крупных успехов за последнее время. Лаура была уверена, что он повесит эту картину на стену, но теперь нашла ее в одном из ящиков стола глубоко зарытой под другими бумагами. Почему Петер в буквальном смысле слова спрятал ее? Это вызвало в его жене разочарование и обиду.
Петер основал свое агентство печати шесть лет назад. Он тогда работал в одной региональной газете и из-за чего-то поссорился с главным редактором; после этого у него уже не было надежды добиться там успеха. И вдруг у Петера появилось огромное желание открыть собственное дело.
– Я наконец-то хочу делать то, что я хочу и что я считаю правильным, – заявил он, – и видит бог, я достаточно взрослый, чтобы быть себе хозяином.
Его агентство поставляло фотографии и тексты газетам и журналам. Кое-что они делали на заказ, но многое производилось и предлагалось на собственный страх и риск. В основном Петер в последнее время сотрудничал с «желтой» прессой, поставляя ей портреты артистов и исполнителей шлягеров. Лаура знала, что сейчас его ограничивали гораздо больше, чем когда-либо: редактора бульварных иллюстрированных журналов сильно изменяли его тексты.
– Они оболванивают людей, – часто говорил Петер. – Боже, неужели
«Все это не так просто для него, – думала Лаура, – ведь это, собственно, далеко от журналистики, которой он когда-то хотел заниматься».
Она увидела, что на улице опять пошел дождь. Было ясно, что этот мрачный, отвратительный день уже точно не просветлеет. Было половина пятого. Но поскольку все говорило о том, что на следующий день Лауре придется отправиться в Прованс, сейчас ей надо было всерьез позаботиться о том, чтобы куда-то пристроить Софи.
Она собрала разбросанные игрушки малышки и услышала за дверью какой-то звук. Кто-то вставил в дверь ключ и повернул его. На какое-то мгновение у женщины промелькнула в голове нелепая надежда, что это, возможно, Петер, вернувшийся, чтобы сделать какую-то важную работу, но уже в следующее мгновение она поняла, что это была абсурдная мысль.
Лаура встала.
– Эй? – вопросительно окликнула она дверь.
Нежданным гостем оказалась Мелани Деггенброк, секретарша Петера. Она так испугалась, что лицо ее мгновенно побледнело.
– О боже! Лаура!
– Извините, – жене Петера показалось, что она выглядит по-дурацки, стоя в офисе своего мужа и держа в каждой руке по кубику, с видом взломщика, которого застали врасплох. Но едва она извинилась, как тут же рассердилась на саму себя. За что она, собственно, просит прощения? Она была супругой шефа и имела по крайней мере такое же право находиться здесь, как и Мелани.
– Я искала здесь документы, – быстро объяснила она, одновременно прикидывая, стоило ли ей довериться секретарше. Признание в том, что ее собственный муж бесследно пропал, могло привести к чрезмерно щекотливому положению, а Лауре не хотелось стать объектом насмешек в офисе. С другой стороны, Деггенброк изо дня в день тесно работала с Петером. Это была пугающая мысль, но, возможно, она знала о нем больше, чем его жена.
– Я могу вам помочь? – спросила Мелани. – Или вы нашли то, что искали?
Лаура подстегнула себя.
– Я, собственно, точно и не знаю, что ищу, – объяснила она, – это касается одной информации…
И она быстро рассказала о том, что произошло.
– Может быть, мне уже мерещатся опасности, но мне кажется, что здесь что-то не то. Я подумала, что, может быть, наткнусь здесь на нечто, что поможет мне дальше, но… – Лаура пожала плечами. – Но я ничего не нашла.
Мелани посмотрела каким-то особенным пустым взглядом мимо нее.
– Как сильно подросла ваша дочка, – сказала она, но это прозвучало так, что было ясно: она вовсе не интересовалась Софи. Скорее было похоже на то, что секретарь пыталась что-то ответить, не комментируя положение Лауры. – Когда я видела ее в последний раз, она только-только родилась.
«Так долго меня уже не было здесь!» – подумала Лаура.
– Бедняжка, – сказала она вслух, – значит, вам приходится даже в воскресенье работать?
– При такой погоде, это, возможно, самое разумное, – ответила Деггенброк.