Ложь и честь
Шрифт:
В первые дни внутренней войны, когда еще не было ясно, где друг, а где враг, молодой барон был рад любому союзнику, которому можно доверять. Прежний барон верил леди Кейнивал, и Эдвард тоже решился принять ее слова, но не учел всех моментов. Лейна хотела не просто помочь молодому наследнику, она рассчитывала взять его под свою опеку, что у нее фактически получилось. И именно ее содействие помогло Эдварду реализовать план, переломивший ход событий.
Сатон Тристан пользовался доверием и уважением среди генералитета и вассалов Тристанского барона. Его влияние могло заставить отвернуться от объявленного наследника еще большее количество людей, а корона не торопилась вмешиваться во внутренние
Ударные части восставших вышли из прыжка на подходе к Тристанскому замку, где должен был состояться сбор. Однако стоило только силам Иоахима выйти из подпространства, как их атаковали выведенные в полном порядке силы Тристанской гвардии, «последний довод феодала» и лояльные эскадры флота. Битва, которая должна была стать последней для молодого феодала, превратилась в его триумф. Окруженные и отрезанные от маршрутов отхода регулярные силы восставших из числа тристанских солдат сложили оружие, признав права молодого барона, а наемники из других феодов были безжалостно перебиты до последнего человека. Он рискнул всем, стянув все верные боеспособные части к одной точке, оголив остальные направления. И угадал, предсказав действия своего родственника, желавшего как можно быстрее покончить с «неопытным мальчишкой».
В тот же день специальные группы агентов «ТехКо» ударили по наиболее важным лицам из числа поддерживавших Сатона, внеся панику и смятение в их ряды. Эдвард не хотел обескровливать собственный феод в братоубийственной войне, и потому старался не громить силы восставших. Уничтожение предателей среди офицеров и высшего командования могло заставить людей одуматься и принести клятву верности настоящему барону. Без Лейны, ее знаний и связей, в тот день успех первой победы Эдварда в борьбе за собственный титул не достиг бы и десятой части всех результатов.
Ее таланты, ее средства и хитрость в политических интригах помогли молодому барону за считанные дни добиться того, на что потратил бы месяца сражений и кровопролитных войн. Сатон поверил ей так же, как и сам молодой барон, но его она предала без малейшего сомнения, принеся Эдварду головы главарей восстания. После разгрома в битве у Тристанского замка и гибели большей части командиров, бунт развалился и потух, а вассалы один за другим спешили к Эдварду. Сам Сатон едва сумел спастись от ищеек молодого барона.
Эдвард Тристанский не забыл, чем обязан «ТехКо», хотя Лейна с тех пор никогда не просила вернуть долг.
— Значит, представление не только для союзников, но и для врагов? — девушка усмехнулась. — Барон Тристанский решил продемонстрировать всем, на что способны его армии?
— И что будет, если сделать неправильный выбор, — Эдвард жестом руки отогнал дрона, решив самостоятельно застегнуть декоративные наручи мундира с тонкой гравировкой на серебре. — Лейна, мне хорошо известно о том, что очень многие из моих союзников и торговых партнеров активно ведут дела с другими феодами Рейнсвальда. В том числе и с теми, что проводят враждебную моим интересам политику. Возможно, в самое ближайшее время придется делать определенный выбор, кто на чьей стороне.
— А Тристанский баронат сделает свой выбор,
— Что ты хочешь этим сказать?
— Ничего, кроме того, что ты уже произнес, — шепнула Лейна. — Времена меняются, и мы все вскоре встанем перед выбором. Возможно, однажды тебе придется выбирать между тем, что тебе дорого и что важно. Какой выбор ты сделаешь, если ради меня придется оставить свои клятвы?
— Не задавай мне вопросы, ответы на которые тебе не понравятся, — Эдвард дернул плечами, вырываясь из ее объятий. — В первую очередь я остаюсь тристанским дворянином, и клятвы, данные королю, важнее собственной жизни, не говоря уже об остальном.
— Неужели? А если король всего лишь использует тебя? Что ты тогда скажешь? — Лейна, продолжая улыбаться, снова опустилась на кровать, открывая Эдварду собственное тело. Однако в этот момент он смотрел в ее глаза, с трудом сдерживая желание ударить девушку по лицу. Любой другой, произнесший вслух подобное, немедленно получил бы вызов на поединок чести, но леди Кейнивал была особой другого рода. Она знала, что Эдвард ни за что не поднимет на нее руку, и пользовалась этим, пытаясь вызвать эмоции, способные затмить холодную логику.
— Что ты знаешь такого, чего не знаю я? — сухим голосом поинтересовался барон, тщательно подбирая каждое слово, чтобы не озвучить лишнего.
— Много самых разных вещей, — улыбнулась Лейна и пожала плечами. — У меня опыта в подобных делах гораздо больше. И закулисья вашего королевства мне хорошо известны. Попробуй сам взглянуть на эти вещи объективно, а не опираясь на свои клятвы. Неужели король всегда честен со своими подданными? Или же у него есть свои планы? Какую роль в них играешь ты?
— Я верю и храню верность тому королю, который носит сейчас корону, — Эдвард отвернулся и принял у дрона пояс с оружием. Застегнув его, барон поправил мундир и защелкнул последние кнопки на воротнике. — И не хочу даже думать о том, что может быть как-то иначе. Лейна, возможно, ты права, и однажды мне придется принимать решение, но личные симпатии роли играть не будут. У меня есть долг. Он важнее всего остального.
Барон отступил к дальней стене, полностью занятой картиной неизвестного художника, изобразившего дубовый лес под ярким розовым небом, с мифическими животными и охотниками-кентаврами среди толстых и морщинистых стволов с длинными и узловатыми ветвями. Движением руки барон вызвал скрытую голографическую панель управления. Кнопки с активными рунами высветились в полумраке притушенного освещения, и Эдвард быстро набрал нужную комбинацию. Картина зеленого леса вздрогнула и исчезла, выдав большой экран сверхвысокого разрешения. Помехи сменились изображением, передаваемым с внешних корабельных камер.
Лейна замерла, увидев, куда именно они прилетели. Древние крепостные стены на фоне светового ореола «Черной Звезды» со всех сторон нависали над кораблем. Исклеванные сколами и выбоинами от столкновений с метеоритами и обломками, плиты композитной брони не утратили прочности. Бастионы и галереи орудий были облеплены строительными лесами и рабочими платформами, где вспыхивали искры сварочных аппаратов и плавильных систем. Там медленно ползали строительные роботы, казавшиеся слишком большими и неуклюжими, с множеством опор и манипуляторов разной длины. На фоне монументальных крепостных укреплений инженерные корабли и фрегаты охранной эскадры оставались почти незаметными, лишь яркими искрами контурных огней выделяясь в окружающем мраке.